Служба и боевое применение. Служба и боевое применение Для чего нужен был т 35
Советский тяжелый танк Т-35 являлся символом мощи Красной армии в 1930-е годы. Эти многобашенные боевые машины гордо шествовали во главе колонны боевой техники во время парадов на Красной площади в Москве и Крещатике в Киеве. Более того, танк Т-35 изображен на советской (а сегодня российской) медали «За отвагу» - самой почетной солдатской медали, вручаемой только за боевые заслуги.
Т-35 являлся единственным в мире пятибашенным танком, выпускаемым серийно, хотя и в ограниченном количестве. Машина предназначалась для усиления танковых и стрелковых соединений при прорыве сильно укрепленных позиций противника. Мощное вооружение: три пушки и пять пулеметов, размещенные в пяти башнях, обеспечивало «тридцать пятому» возможность ведения огня из двух орудий и трех пулеметов вперед, назад или на любой борт, обеспечивая круговой обстрел.
Танки Т-35 участвовали в боях на Западной Украине в июне - начале июля 1941 года, где все были потеряны. Четыре «тридцать пятых» использовались в обороне Харькова в октябре 1941 года. До сегодняшнего дня сохранился единственный экземпляр Т-35, находящийся в экспозиции Военно-исторического музея бронетанкового вооружения и техники, являющегося филиалом Военно-патриотического парка культуры и отдыха ВС РФ «Патриот».
Данная книга рассказывает об истории создания, устройстве, модификациях и боевом применении танков Т-35 и боевых машин, созданных на его базе. Впервые представлено значительное количество уникальных новых данных и архивных документов, а также включено большое количество фотографий.
С началом производства тяжелых танков Т-35 встал вопрос - в какие соединения направлять эти боевые машины? Видимо, руководство РККА сразу не смогло с этим определиться, и первые Т-35 начали направлять в отдельный учебный танковый полк, который сформировали в Харькове в начале 1934 года. Решение было верным - рядом находился завод, который выпускал Т-35 и специалисты предприятия могли оказывать военным помощь в освоении столь сложной боевой машины, какой на тот момент являлся Т-35. Кстати, по штату вместе с Т-35 в учебном полку имелись и танки БТ. Аналогичный учебный полк, но на трехбашенных Т-28, сформировали в Ленинградском военном округе.
В конце 1935 года Генштаб РККА принимает решение о создании тяжелых танковых бригад Резерва Главного Командования (РГК), которые предполагалось вооружить средними трехбашенными Т-28 и тяжелыми пятибашенными Т-35. Сначала бригады предполагалось развернуть на базе учебных батальонов на Т-28 и Т-35, но затем для этой цели решили использовать и отдельные танковые полки РГК. К 1935 году таких полков в Красной Армии имелось четыре: 1-й в Белорусском, 2-й в Ленинградском, 3-й в Московском и 4-й в Украинском военных округах. Они формировались в 1929–1931 годах, и первоначально комплектовались танками МС-1, а затем Т-26 и БТ, причем в довольно значительном количестве - от 99 до 132, в зависимости от времени и штата. Эти полки предназначались для усиления в военное время стрелковых и кавалерийских частей, действовавших на направлениях главных ударов.
12 декабря 1935 года 1 и 4-й полки РГК и учебный танковый батальон Т-28 развертываются соответственно в 1-ю, 4-ю и 6-ю танковые бригады РГК на Т-28, а учебный батальон в Харькове - в 5-ю бригаду РГК на Т-35.
По штату, тяжелая танковая бригада РГК на тяжелых Т-35 состояла из двух линейных и одного учебного танкового батальона, батальона боевого обеспечения, рот связи, ремонтного, паркового, химического, комендантского и музыкального взводов, пожарной команды и танкодрома. Полностью укомплектованная, она должна была иметь 38 Т-35, и БТ, 16 телетанков Т-26 (ТТ и ТУ), один Т-26, три химических ХТ-26 и три бронеавтомобиля ФАИ. Однако на практике все обстояло не так хорошо. Так, согласно донесению о боевом составе, на март 1936 года 5-я танковая бригада РГК располагала 15 Т-35, девятью Т-28 и 13 БТ.
В связи с началом формирования бригад РГК, в январе 1936 года утверждается расчет боевых экипажей танков Т-28 и Т-35. Для того, чтобы было более понятно кто где размещался в «тридцать пятом», необходимо привести схему нумерации его башен: № 1 - главная, с 76-мм пушкой, № 2 - передняя с 45-мм пушкой, № 3 - передняя пулеметная, № 4 - задняя с 45-мм пушкой, № 5 - задняя пулеметная. Расчет боевого экипажа Т-35 выглядел следующим образом:
«1. Командир (лицо командного состава, старший лейтенант) - в башне № 1, справа от орудия у перископа, ведет огонь из ДТ, заряжает при помощи радиста орудие. Командует танком.
2. Помощник командира танка (лицо командного состава, лейтенант) - в башне № 2, ведет огонь из 45-мм орудия, является заместителем командира, отвечает за состояние всего вооружения танка. Вне боя руководит подготовкой артиллеристов и пулеметчиков.
3. Техник танковый младший (лицо начальствующего состава, воентехник 2 ранга) - в отделении управления, управляет движением танка, отвечает за его техническое состояние. Вне боя руководит подготовкой механиков-водителей и мотористов.
4. Механик-водитель танка (младший комсостав, старшина) - в башне № 3 у пулемета, ведет огонь, обеспечивает уход за мотором, является заместителем водителя танка. Отвечает за состояние вооружения башни.
5. Командир артиллерийской башни - главной № 1 (младший командир взвода) - помещается слева от орудия, ведет огонь, отвечает за состояние вооружения башни.
6. Командир башни № 2 (отделенный командир) - в башне № 2 правее помощника командира танка. Выполняет функции заряжающего при 45-мм пушке. В случае убытия помощника командира танка ведет из нее огонь. Отвечает за состояние вооружения башни № 2.
7. Командир башни № 4 (отделенный командир) - у 45-мм пушки, ведет из нее огонь. Является заместителем командира башни № 1. Отвечает за состояние вооружения башни № 4.
8. Механик-водитель младший (отделенный командир) - в башне № 4 правее командира башни. Выполняет функции заряжающего при 45-мм пушке, обеспечивает уход за ходовой частью машины.
9. Командир пулеметной башни (отделенный командир) - помещается в башне № 5. Ведет огонь из пулемета, отвечает за состояние вооружения башни № 5.
10. Радио-телеграфист старший (отделенный командир) - помещается в башне № 1. Обслуживает радиостанцию, одновременно в бою помогает заряжать орудие.
11. Механик-водитель старший (младший командир взвода) - находится вне экипажа. Обеспечивает уход за трансмиссией и ходовой частью. Является заместителем старшины - механика-водителя.
12. Моторист (младший технический состав) - вне экипажа. Обеспечивает постоянный уход за мотором, его чистку и смазку».
Из приведенного документа видно, что полный экипаж танка Т-35 состоял из 12 человек, при этом двое из них находились вне танка, и в их задачу входило техническое обслуживание машины в парке.
Между тем, формирование тяжелых танковых бригад шло не так быстро, как планировалось изначально. Например, в донесении о ходе формирования танковых бригад РГК от 15 апреля 1936 года говорилось:
«Все тяжелые танковые бригады имеют по одному учебному тяжелому танковому батальону. Кроме того, в 5 и 6-й бригадах имеется по одному линейному сколоченному тяжелому батальону. К развертыванию остальных батальонов приступлено. Срок окончания развертывания этих бригад 1 июня 1936 г.
Перевооружение их на новую материальную часть будет закончено к 1 сентября 1936 г. К этому времени будут сформированы третьи тяжелые танковые батальоны. Штабы тяжелых танковых бригад развертываются из штабов танковых полков РГК, что в значительной степени облегчает процесс перевооружения и переобучения частей».
В мае 1936 года директивой Генерального штаба РККА учебный танковый батальон 3-го танкового полка РГК планировалось перепрофилировать для обучения на машины Т-35. Для этого его предполагалось отправить «для подготовки и накопления опыта» в Харьков, в 5-ю тяжелую танковую бригаду Т-35. Здесь батальон должен был пройти лагерный сбор в период с 15 мая по 15 сентября 1936 года. Для обучения один «тридцать пятый» передавался батальону 5-й бригадой «в постоянное пользование», а вот автотранспорт выделялся из состава 3-го танкового полка РГК.
11 мая 1936 года начальник автобронетанкового управления РККА Г. Бокис направил начальнику автобронетанковых войск Харьковского военного округа директиву, в которой сообщал следующее:
«Согласно директивы Генерального штаба РККА за № 4/2/34891 сс, в распоряжение командира 5-й тяжелой танковой бригады прибудет учебный батальон 3-го танкового полка из МВО для прохождения лагерного сбора и приобретения учебных навыков сроком с 15 мая по 15 сентября 1936 г.
Этот батальон автотранспортом будет обеспечен 3-м танковым полком.
Вам надлежит:
а), передать в постоянное пользование учебного батальона 3-го танкового полка один танк Т-35 с исключением его из списков 5-й тяжелой танковой бригады и соответственное количество боевых машин для обеспечения учебы этого батальона в лагерный период с 15 мая по 15 сентября 1936 г.
б), дать соответствующие указания командиру 5-й тяжелой танковой бригады о приеме этого батальона и создания надлежащих условий для нормальной подготовки этого батальона на Т-35.
За организацию приема, размещение, питание и боевую подготовку учебного батальона 3-го танкового полка МВО, Вы лично несете полную ответственность.
Особое внимание обратите, на прибывающий к Вам батальон, и лично контролируйте быт и учебу этого батальона за время пребывания его в 5-й тяжелой танковой бригаде.
Однако вскоре планы Генштаба изменились - было принято решение о переформировании в тяжелые бригады двух оставшихся в Красной Армии отдельных танковых полков РГК - 2-го в Ленинградском военном округе и 3-го в Московском. Это решение нашло свое отражение в приказе народного комиссара обороны от 21 мая 1936 года.
Одновременно изменялся и статус тяжелых танковых бригад. В этом приказе, озаглавленном «О подготовке танковых частей», говорилось:
«В целях единства оперативно-тактической и специально-технической подготовки танковых частей общего назначения, приказываю:
1. Танковые бригады тяжелых и средних танков с 1 июля сего года выделить в танковый резерв командования (ТРГК).
2. Переименовать 2-й отдельный танковый полк во 2-ю бригаду средних танков РГК и 3-й отдельный танковый полк в 3-ю бригаду тяжелых танков РГК.
3. В состав танкового резерва Главного командования включить:
1-ю бригаду средних танков РГК - Смоленск;
2-ю бригаду средних танков РГК - Стрельна;
3-ю бригаду тяжелых танков РГК - Рязань;
4-ю бригаду средних танков РГК - Киев;
5-ю бригаду тяжелых танков РГК - Харьков;
6-ю бригаду средних танков РГК им т. Кирова - Слуцк.
4. Танковый резерв Главного командования в учебном и строевом отношение подчинить непосредственно начальнику Автобронетанкового управления, как начальнику танковых войск резерва Главного командования, оставив в прочих отношениях соединения ТРГК в подчинении командующими войсками военных округов на прежних основаниях.
Возложить на начальника танковых войск резерва Главного командования постоянное наблюдение за мобилизационной подготовкой и готовностью соединений ТРГК.
5. Означенные изменения начальнику Генерального штаба РККА включить в разрабатываемое положение о Народном комиссариате обороны СССР.
Народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза К. Ворошилов».
Кроме того, в случае начала боевых действий мобилизационным планом предусматривалось развернуть два учебных танковых батальона по подготовке экипажей Т-28 и Т-35. А в мирное время к обучению танкистов средних Т-28 и тяжелых Т-35 привлекались специалисты с предприятий, выпускавших эти боевые машины. Например, при 5-й бригаде имелись специальные курсы, которыми руководили инженеры с Харьковского паровозостроительного завода, который вел изготовление «тридцать пятых».
Тяжелые танковые бригады РГК предназначались для усиления стрелковых и танковых соединений при прорыве особо сильных и заблаговременно укрепленных позиций противника. В соответствии с этим назначением по специально разработанным автобронетанковым управлением РККА программам велось и обучение танкистов. Например, штаб Харьковского военного округа 14 июля 1936 года сообщил начальнику штаба 5-й тяжелой танковой бригады, что «на практику в текущем году» для проведения учебных стрельб части отпускается дополнительное количество следующих боеприпасов: 76-мм выстрелов - 300 штук, 45-мм выстрелов - 260 штук, 7,62-мм патрон - 11 000 штук.
В ноябре 1936 года командир-комиссар 5-й тяжелой танковой бригады полковник М. Факторович в своем приказе об итогах подготовки за текущий год и о задачах на зимний период 1937 года писал:
«В минувшем учебном год в результате упорной работы всего личного состава бригада достигла некоторых успехов в деле боевой и политической подготовки.
Политико-моральное состояние частей бригады неизменно было на должной высоте. Красноармейцы и начсостав на деле доказали свою преданность Родине, Коммунистической партии и Великому вождю народов т. Сталину.
Однако до сего дня в бригаде не изжит целый ряд недочетов. Основные недостатки, над изжитием которых бригада должна и будет работать в будущем году, следующие:
1. Плохо отработаны вопросы разведки, наблюдения, управления и взаимодействия с другими родами войск до боя и в бою.
2. Значительное количество аварий и поломок, имевших место во всех частях и подразделениях, недостаточно налажена парковая служба.
3. Слабая работа по выращиванию стахановцев, рационализаторов и изобретателей.
Исходя из общего уровня боевой подготовки бригады и во исполнение приказа НКО № 00105, приказываю:
1. Линейным подразделениям закончить сколачивание рот, проведя зимой по два ротных учения. В период 10–28 февраля 1937 г. провести по одному батальонному учению.
2. Подготовку старшего и среднего начсостава организовать, обратив особое внимание на полевую подготовку на выходах со средствами связи и разведки.
3. Подготовку курсантов вести с расчетом подготовить полноценных младших командиров - отличных стрелков и мастеров своего дела - по следующему расчету:
Старших механиков-водителей - 25;
Младших механиков-водителей - 28;
Мотористов - 20;
Радистов - 30;
Командиров центральной башни - 25;
Командиров 2 и 4-й башен - 30;
Командиров 3 и 5-й башен - 25…
При подготовке курсантов моторесурс расходовать следующим образом:
На одиночную подготовку - 50 моточасов на машину;
На сколачивание экипажа - 15 моточасов на машину.
Для тренировок в работе в ночных условиях одну (третью) пятидневку в два месяца занятия проводить в ночное время с 23.00 до 7.00».
Использование Т-35 в 5-й тяжелой бригаде выявил ряд серьезных проблем в эксплуатации машины. В частности, усилия на рычагах и педалях управления танком оказались весьма значительными, что требовало от механиков-водителей больших физических усилий. Отмечались низкая надежность узлов и агрегатов Т-35, особенно трансмиссии, которая часто ломалась и выходила из строя. Технический осмотр танка требовалось проводить через 50 километров движения - в противном случае поломки были неизбежны. Кроме того, тяговые характеристики Т-35 оказались довольно слабыми. Например, в донесении одного из командиров машин 5-й тяжелой бригады за 1936 год сообщалось, что «танк преодолевал подъем только в 17 град., не мог выйти из большой лужи».
Трудности эксплуатации вызывала и большая масса боевых машин. Так, 15 февраля 1937 года командиру 5-й тяжелой танковой бригады РГК было направлены правила движения по мостам. По танкам Т-35 там говорилось следующее:
«Предлагаю принять к неуклонному руководству следующие правила движения по мостам танков Т-35:
1) на однопролетных мостах - только один танк одновременно;
2) на многопролетных мостах может быть несколько танков, но не менее чем в 50 м друг от друга.
Движение по мосту во всех случаях должно производиться так, чтобы ось танка строго совпадала с осью моста. Скорость на мосту - не более 15 км/ч».
Малый объем выпуска танков Т-35 - за 1933–1937 года в Харькове сумели изготовить всего 42 пятибашенных гиганта - послужил причиной того, что 3-ю тяжелую танковую бригаду РГК в Рязани так и не смогли укомплектовать согласно штата. Поэтому весной 1938 года 3-ю бригаду переформировали в 3-й учебный легкотанковый полк на Т-26.
Не лучше было дело с Т-35 и в 5-й тяжелой танковой бригаде - ее тоже никак не могли довести до штатного состава. Так, по состоянию на 1 января 1938 года в Красной Армии имелся 41 танк Т-35, которые находились в следующих воинских частях и организациях:
5-я тяжелая танковая бригада РГК, Харьков - 27;
3-я тяжелая танковая бригада РГК, Рязань - 1;
Военная академии моторизации и механизации РККА (ВАММ), Москва - 1;
Орловская бронетанковая школа - 1;
Казанские бронетанковые курсы усовершенствования технического состава (КБТКУТС) -1;
Ленинградские бронетанковые курсы усовершенствования комсостава (ЛБТКУКС) - 1;
Ленинградская школа танковых техников - 1;
Научно-испытательный бронетанковый полигон, Кубинка - 2;
Научно-исследовательский институт № 20-1;
Завод № 183 имени Коминтерна, Харьков - 5.
Учитывая, что всего за 1934–1937 годы было изготовлено 42 Т-35, можно предположить, что на момент составления этого документа одна машина еще не была окончательно принята военной приемкой.
В марте 1938 года согласно директивы Генерального Штаба РККА 5-ю тяжелую танковую бригаду перебросили из Харьковского в Киевский военный округ (КВО).
Ее новым местом дислокации стал город Житомир. 31 марта в донесении начальнику штаба КВО сообщалось, что «при убытии 5-й тяжелой танковой бригады к месту нового расквартирования в Ваш округ, ХВО передал ей следующую материальную часть: Т-35-32, Т-28-16, БТ-2-1, БТ-5-2, БТ-7 радийных - и, Т-26 двухбашенных - 7, Т-26ТТ - 6, Т-26ТУ - 6». Таким образом, из 42 танков Т-35, в 5-й тяжелой бригаде к началу 1938 года находилось 76 % всех изготовленных в изготовленных в 1934–1937 годах 42 машин.
К этому документу прилагались карточки индивидуального учета машин, в которых содержалась информация по номерам 31 танка Т-35. На основании этих данных составлена таблица.
Из приведенной таблицы видно, что машины Т-35 5-й тяжелой танковой бригады по годам производства распределялись следующим образом: выпуска 1934 года - 5 штук (50 % всех выпущенных в этом году), 1935-го - 6 (86 %), 1936-го - и (73 %), и 1937-го - 8 (80 %).
В ноябре 1938 года приказом наркома обороны СССР были установлены нормы расхода горючих, масел и смазок для автобронетанковых войск. Согласно этому документу Т-35 требовал бакинского бензина Б-70 45 кг на один час работы двигателя и 5 кг на один километр пробега (для сравнения: у Т-28 данные показатели составляли 40 и 4 кг, у БТ-7 30 и 2 кг). Кроме того, на час работы двигателя Т-35 полагалось 5,2 кг различных смазочных материалов (авиамасло, автол, солидол).
Вскоре 5-я тяжелая танковая бригада сменила номер - теперь она стала именоваться 14-й тяжелой танковой бригадой. Точной даты переименования найти не удалось. Достоверно можно сказать, что в октябре 1938 года она проходит еще как 5-я, а в сентябре 1939-го - уже как 14-я. Таким образом, смена номера произошла межу этими датами.
В 1939 году 14-я тяжелая танковая бригада перешла на новый штат, в связи с чем, количество «тридцать пятых» в ней увеличилось. Так по состоянию на 1 апреля в ней числилось уже 45 Т-35, на 1 мая - 47, на 1 июня - 49, на 1 июля - 50, на 1 августа - 51. Более количество «тридцать пятых» не менялось.
Следует сказать, что после изменения штата бригада стала смешанной - теперь в ее составе имелось три линейных танковых батальона (один на Т-35 и два на Т-28), учебный батальон (на Т-28 и Т-35), ремонтно-восстановительный батальон, роты разведывательная, связи и автотранспортная. В таком виде 14-я тяжелая танковая бригада просуществовала до июня 1940 года.
В сентябре 1939 года 14-я тяжелая танковая бригада была приведена в боевую готовность, в связи с планировавшейся операцией по переходу Красной Армией границы с Польшей. Однако в начавшемся 17 сентября «освободительном походе» в Западную Белоруссию и Украину бригада не участвовала, оставаясь в Житомире.
23 апреля 1940 года в Москве прошло совещание под председательством начальника ГБТУ КА генерала армии Д. Павлова, посвященное системе вооружений и организации бронетанковых войск Красной Армии. По танкам Т-35 предлагалось следующее:
«…Т-35 из 14 танковой бригады изъять, и передать в Московский военный округ для парадов, включив последние в состав механизированного полка Академии моторизации и механизации ми. Сталина».
Однако это предложение так и осталось в проекте. Кстати сказать, «тридцать пятые» были регулярными участниками всех парадов 1 мая и 7 ноября на Красной площади в Москве, начиная с 1934 года и до 1 мая 1941-го включительно. Кроме Москвы, эти машины демонстрировались на парадах на Крещатике в Киеве (ориентировочно с 1937 года). Правда, число «участников» было невелико: например, 7 ноября 1940 года на парады вывели всего 20 Т-35 (по 10 в Москве и Киеве).
27 июня 1940 года в Москве состоялось еще одно совещание «О системе автобронетанкового вооружения Красной Армии». На нем рассматривался вопрос о перспективных типах танков и о снятии с вооружения старых образцов. В отношении Т-35 предлагалось переделать в самоходно-артиллерийские установки большой мощности (типа СУ-14). Однако в связи с начавшейся реорганизацией танковых войск Красной Армии, Т-35 решили «оставить на вооружении до полного износа».
В начале 1940 года обострились советско-румынские отношения. Не вдаваясь в политическую подоплеку событий, следует сказать, что в мае 1940 года началась подготовка военной операции по присоединению Бессарабии и Северной Буковины к СССР. Дело в том, что эти территории ранее входили в состав Российской Империи, и были оккупированы Румынией в 1918 году Ни РСФСР, ни позже СССР категорически не признавали эти территории Румынскими.
9 июня 1940 года директивой наркома обороны СССР С. Тимошенко создается управление Южного фронта, командующим которым назначили генерала армии Г. Жукова. Неделей позже была разработана операция по захвату Бессарабии. Для этого в составе Южного фронта развернули три армии - 5-ю, 9-ю и 12-ю, имевшие 32 стрелковых, 2 мотострелковых, 6 кавалерийских дивизий, и танковых бригад и 30 артполков. Общая численность войск фронта составляла около 640 тысяч человек, около 2500 танков, более 9400 орудий и минометов.
К предстоящей операции привлекалась и 14-я тяжелая танковая бригада на машинах Т-35, включенная в состав 9-й армии.
Выдвижение войск к румынской границе, началось 11-го, и должно было завершиться 24 июня 1940 года. Однако по ряду причин выполнить это в срок не удалось. Так, отсутствие разработанного плана движения эшелонов (большая часть войск выдвигалась по железным дорогам) приводило к большим задержкам. В результате выяснилось, что к назначенному сроку - 24 июня 1940 года - завершить сосредоточение не удастся. 23 июня командующий Южным фронтом Г. Жуков докладывая о выдвижении войск наркому обороны СССР. По поводу танковых бригад 9-й армии в этом документе говорилось:
«…Танковые войска. Из трех танковых бригад сосредоточились 4-я тбр, 14-я тбр начала прибывать 21.6.40 г., выгрузилось 6 эшелонов, о 21 тбр сведений нет…
Две танковые бригады будут на месте, 21 тбр может не подойти».
По первоначальному плану 9-й армии предписывалось выдвинуться за реку Прут на линию Яссы - Галац, заняв среднюю и южную часть Бессарабии. 14-я тяжелая танковая бригада получила следующую задачу:
«…14 тбр к исходу 28.6.1940 г. перейти по Бендерскому мосту и сосредоточиться на ночлег в районе Танатары, Урсоя. К утру 30.6.1940 г., двигаясь по маршруту Ново-Каушаны, Троицкое, Чимишлия, Кочалия, выйти передовыми частями на р. Прут на фронте м. Леово-Цыганка, главными силами - Тигеч, Кочалия. Штабриг - Кочалия».
В ночь на 28 июня 1940 года румынское правительство согласилось на выдвинутые Советским Союзом условия - передачу Бессарабии и Северной Буковины. В связи с мирным решением конфликта, было принято решение о введении на территорию Румынии лишь части сил Южного фронта. В 14.00 28 июня 1940 года части Красной Армии начали переход румынской границы. Однако 14-я тяжелая танковая бригада в этом участия не принимала - она осталась в месте сосредоточения в районе Тирасполя.
С 9 июля 1940 года бригада начала грузиться в эшелоны, но на свое прежнее мест дислокации в Житомир она уже не вернулась. Дело в том, что летом 1940 года в Красной Армии шел активный процесс формирования новых крупных танковых объединений - механизированных корпусов, каждый из которых включал в себя две танковых и моторизованную дивизии. Дивизии разворачивались на основе различных соединений, в том числе и уже существующих на тот момент танковых бригад.
В связи с этим, 14-я тяжелая танковая бригада расформировывалась, а ее части поступили на укомплектование сразу двух дивизий 8-го механизированного корпуса: 12-й и 15-й. 12-я, формирование которой велось в городе Стрый на Западной Украине, получила батальон Т-35 и часть учебного батальона, а в 15-ю размещенную в Станиславе, поступили батальоны Т-28. В результате, по состоянию на август 1940 года в составе 12-й танковой дивизии имелся 51 тяжелый танк Т-35. Все машины входили в состав 1-го батальона 23-го танкового полка 12-й дивизии - по первоначальному штату, утвержденному 6 июля 1940 года, батальон тяжелых танков танкового полка танковой дивизии механизированного корпуса как раз и включал в свой состав 51 машину (пять рот). В течение следующих двух месяцев два Т-35 отправили в капитальный ремонт на завод № 183 в Харьков.
В декабре 1940 года появился приказ наркома обороны СССР Маршала Советского Союза С. Тимошенко, которым предписывалось:
«В целях сбережения материальной части тяжелых и средних танков (Т-35, КВ, Т-28, Т-34) и поддержания их в постоянной боевой готовности с максимальным количеством моторесурсов, приказываю:
1). Все танковые батальоны (учебные и линейные) тяжелых и средних танков к 15 января 1941 г. укомплектовать танками Т-27 из расчета по 10 танков на каждый батальон.
Все тактические учения этих батальонов проводить на танках Т-27.
Для обучения личного состава тяжелых и средних танков вождению и стрельбе и для сколачивания частей и соединений разрешается израсходовать на каждую тяжелую и среднюю машину:
а), учебно-боевого парка - по 30 моточасов в год;
б), боевого парка - по 15 моточасов в год. Все остальное количество моточасов, положенное на боевую подготовку согласно приказа НКО от 24 октября 1940 г.
№ 0283, покрывать за счет танков Т-27.
2). Все экипажи тяжелых и средних танков укомплектовать старослужащими, получившими подготовку на других боевых машинах.
3). Начальнику ГАБТУ к 15 января 1941 г. укомплектовать танками Т-27 все танковые дивизии из указанного выше расчета».
Как видно из этого приказа, старались беречь не только новые Т-34 и КВ, но и старые «тридцать пятые» и «двадцать восьмые». Также следует обратить внимание, что Т-27 предполагалось использовать именно для тактической подготовки, а не обучению вождению механиков-водителей.
Весной 1941 года началось формирование второй волны механизированных корпусов. В результате, из 8-го мехкорпуса изъяли 15-ю танковую дивизию, переданную в новый 16-й мехкорпус. Вместо нее в марте началось формирование 34-й танковой дивизии, которая разворачивалась на базе 26-й легкотанковой бригады Т-26. Для укомплектования первых (тяжелых) батальонов нового соединения, из 12-й дивизии передали в их состав 48 Т-35 (один Т-35 убыл на ремонт в Харьков). 12-я дивизия вместо «тридцать пятых» получила на вооружение КВ-1 и КВ-2. К этому времени из-за того, что промышленность не могла обеспечить тяжелыми танками новые механизированные соединения, штат батальона тяжелых танков танкового полка танковой дивизии пересмотрели в сторону уменьшения - теперь в нем имелась 31 боевая машина (три роты).
В результате, танки Т-35 в 34 - й дивизии 8-го мехкорпуса распределились следующим образом: 67-й танковый полк - 20 Т-35 (из них три машины находились в ремонте в Харькове), 68-й танковый полк - 31 Т-35 (полностью укомплектованный батальон тяжелых танков). Кроме того, в апреле 1941 года батальон 67-го полка получил дополнительно восемь КВ-1, в результате чего количество его боевых машин приблизилось к штатному.
По состоянию на 1 июня 1941 года в Красной Армии числилось 59 танков Т-35, которые находились в следующих частях и учебных заведениях: 34-я танковая дивизия 8-го мехкорпуса (КОВО) - 51 машина (из них пять требовали среднего и четыре капитального ремонта, из последних четырех танков три были отправлены на завод № 183 в Харьков).
Военная академия механизации и моторизации, Москва - один.
Научно-испытательный бронетанковый полигон, Кубинка - один.
2-е Саратовское танковое училище - шесть (из них два в ремонте в Харькове).
Как видно из приведенных данных, в июне 1941 года 5 Т-35 находились на ремонте в Харькове.
В конце мая - начале июня 1941 года комиссия главного бронетанкового управления Красной Армии проверяла укомплектованность и боевую подготовку 34-й танковой дивизии 8-го мехкорпуса. Ее танковые полки располагались в двух местах - 67-й в Городке (24 км западнее Львова), а 68-й в Судовой Вишне (42 км западнее Львова). В рамках этой проверки 3 июня были проведены подъемы по тревоге с выводом материальной части в танковых полках дивизии. Небезынтересно привести некоторые выдержки из материалов по 68-му полку, первый батальон которого имел на вооружении Т-35. Так, в выводах «по проверке боеготовности войсковой части № 8863» (это обозначение 68-го танкового полка), подписанных капитаном Холопцевым, говорилось:
«1. Подъем части и оповещение личного и командного состава произведено по плану и своевременно.
2. Явка командного состава своевременна, получение мобдокументов в основном своевременно…
3. Не отработан вопрос светомаскировки во время подъема части и в период выхода в район сбора (свет в окнах, во дворе, зажженные фары).
4. Не отработана техника высылки посыльных за командным составом на дежурных машинах…
5. В штабе части во время подготовки к выходу в район сбора толчея, посыльные и делегаты связи не знают своего места, делегаты связи от батальонов являются без карт.
6. Не закреплены машины и оружие за личным составом автотранспортного батальона…
7. В парке колесных машин против стоянки вырыта яма (для концов), куда при выходе завалилась первая же машина.
8. Мосты по пути выхода в сборный пункт не исправлены, дороги не разведаны.
9. Пути выхода рот в свои районы не проверены, в результате застрял 1 танк Т-35 (2 рота 1 ТТБ), и АТБ путал дороги, создавал пробки.
10. Выход подразделений в район сбора своевременный, запоздал 4 ТБ (находился в лагере вне расположения части без матчасти).
11. Выбор места штаба части неудачный…
12. Не отработаны вопросы, подлежащие отработке в районах сбора…
13. Экипажи не сколочены и не сформированы на случай реального выхода по боевой тревоге. Башенные стрелки ничему для боевой работы в танке не обучены.
14. План в основном реальный, за исключением расчетов личного состава, реально выводимого по тревоге».
Некоторые дополнения к вышеизложенному содержатся в другом документе, озаглавленном «Замечания по проведению учебной тревоги в 68 тп 3.6.41 г.». В нем сказано следующее:
«1. Служба оповещения в полку организована и проведена без суеты и шума. Дежурный по полку и дежурные по батальонам выполняли свои обязанности быстро. В районе расквартирования не было проведено затемнение, и нарушалась дисциплина светомаскировки (курение).
2. Моб. документация выдана без задержек всем исполнителям.
3. Личный состав прибыл в парк быстро и организованно, и немедленно начал выполнение своих обязанностей. Первые танки вышли из парка через 15 минут (3 рота 3 ТБ), последние танки 1 ТБ через 1 час 20 минут. Время, данное для вытягивания колонн, указанное в моб. плане, является реальным.
4. Регулировщики были выставлены своевременно, но не были обеспечены средствами для регулирования движения ночью, и не знают обязанностей. Дисциплина марша не высокая (остановки посередине дорог, движение не по правой стороне, сидение на башне танка и т. п.).
5. Маршрут движения 1 и 4 рот 2 ТБ требует инженерного оборудования (усиления мостов, прокладки гати).
6. Боевое обеспечение движения в районы сбора отсутствовало - не были установлены зенитные пулеметы и т. д., не было установлено сигналов ПВО, ПХО и ПТО.
7. Сосредоточение полка в район сбора было закончено через 2 часа 30 минут (4 ТБ). В лучшую сторону выделяются 1 и 3 ТБ.
Укомплектование боеприпасов танков было произведено в срок, указанный моб. планом, только при условии укладки в машины только арт. выстрелов.
8. Из 187 танков в район сбора вышло 156. Из не вышедших 31–10 не вышли за неимением водителей, остальные по техническим причинам. Из 153 колесных машин в район сбора вышло 95, не вышло по различным причинам 58.
9. Расположение танковых батальонов и подразделений полка в районе сосредоточения - посредственное.
10. Укладка в боевых и транспортных машинах не отработана (не вращаются башни, снаряды укладываются на автомашины не правильно и т. д.)…
1. Мобилизационный план отработан реально, все расчеты на выдачу и погрузку имущества всех видов довольствия соответствовали указанным срокам.
2. Техническое состояние боевых машин вполне удовлетворительное.
3. Экипажи машин (боевых) не сколочены. Транспортный парк водительским составом обеспечен не полностью.
Случаи во время тревоги.
1. Танк 4 ТБ был поставлен в центре города, и не допускал движение автогужевого транспорта в направлении Городок и Перемышль.
2. Во 2 ТБ во время обучения башенного стрелка был произведен орудийный выстрел (осколочным снарядом) и была травма пальца.
3. Во время движения в район сосредоточения в 1 ТБ загрузли две боевые машины, во 2 ТБ две боевые машины, в 4 ТБ - четыре боевые машины».
Как видно из приведенных документов, 1-й батальон 68-го танкового полка, укомплектованный машинами Т-35, выделяется в лучшую сторону. Также обращает на себя внимание тот факт, что два «тридцать пятых» застряли (в оригинале сказано «загрузли») в ходе выдвижения в район сосредоточения.
Боевая карьера Т-35 оказалась очень короткой. 21 июня 1941 года в 24.00 в танковых полках 34-й танковой дивизии Львова, объявили тревогу. Машины заправили и вывели на полигон, где началась загрузка боекомплекта.
Согласно «Сведениям о запасе моточасов боевой матчасти при выводе по боевой тревоге 34 тд» на начало войны моторесурс имевшихся в дивизии Т-35 распределялся следующим образом:
В ходе последующих боев все Т-35 8-го механизированного корпуса были потеряны.
Так, в «Журнале военных действий 34-й танковой дивизии» есть следующие записи о Т-35: «22 июня 1941 года дивизия выступила, имея 7 КВ, 38 Т-35, 238 Т-26 и 25 ВТ…
К вышесказанному стоит добавить, что Грудек-Ягеллонский - это населенный пункт Городок, в котором перед войной размещался 67-й танковый полк 34-й дивизии. Так он назывался в период его нахождения в составе Польши.
34-я танковая дивизия 8-го мехкорпуса была одним из немногих соединений, сохранившей акты на списание потерянных в первые недели войны боевых и транспортных машин. Благодаря этим документам можно проследить боевой путь каждого танка Т-35 34-й дивизии.
Так, сведения о судьбе танков Т-35 68-го танкового полка можно узнать из акта на списание, составленного 18 июля 1941 года в Нежине и утвержденного командиром полка капитаном Долгиревым и военкомом полка батальонным комиссаром Горбачом (документы приводятся с сохранением стиля и орфографии):
«1941 года 18 июля на основании приказа по 68 ТП комиссия в составе: председателя в/т 1 ранга Левковича Ю.Б., членов: капитан Лысенко В.П., в/т 2 р. Бушков И.А., в/т 2 р. Фролов В.Н. и политрук Тютюник составила настоящий акт о потерях материальной части 68 ТП.
Акт составлен на основе обследования и устного опроса экипажей.
При опросе и расследовании выяснено:
1. Танк Т-35 № 0200-4, 196-94, 148-50 - оставлены при производстве среднего ремонта в Саидовой (правильно Судовой - Прим. автора ) Вишне. Вооружение и оптика с машин сняты. Машины по приказанию заместителя командира полка по строевой части майора Шорина при отходе частей 24.6.41 г. были взорваны.
2. Танк Т-35 № 220-29, 217-35 - застряли в болоте Саидова Вишня. Вооружение и оптика снята. Машина оставлена при отходе частей.
3. Танк Т-35 № 0200-8 - в районе Сандова Вишня поломала коленчатый вал 23.6 - машина оставлена экипажем. Вооружение и оптика с машины сняты.
4. Танк Т-35 № 220-27, 537-80 - потерпели аварию (поломка бортовой передачи и коробка перемены передач) в районе Грудек-Ягеленский. 24.6.41 г. машины оставлены на месте. Пулеметное вооружение и боеприпасы с машин снято и закопано.
5. Танк Т-35 № 988-17,183-16 (номер ошибочный, вероятно № 0183-5 или № 0197-6. - Прим. автора ) в ожидании капитального ремонта оставлены в районе Львова 29.6. Машины своим ходом двигаться не могли. Вооружение и оптика с машин сняты и переданы на транспортные машины дивизии.
6. Танк № 288-11 - упала с моста, опрокинулась и сгорела вместе с экипажем 29.6. в районе Львов.
7. Танк № 0200-9, 339-30, 744-61 - машины потерпели аварию (поломка трансмиссии и бортовых передач). Машины оставлены 30.6. при отходе частей. Танк № 0200-9 был подбит противником и сгорел. Оптика и вооружение со всех трех машин сняты и закопаны.
8. Танк Т-35 № 339-48 был подбит при отходе 30.6. в районе Бело-Каменка и сгорел.
9. Танк Т-35 № 183-8 (номер ошибочный, очевидно, № 0183-3. - Прим. автора ) - авария двигателя. Танк оставлен экипажем в Бело-Каменке 30.6. Вооружение и боеприпасы с машины сняты и закопаны.
10. Танк Т-35 № 148-39 - был подбит противником в районе Верби где сгорел 30.6.
11. Танк Т-35 № 148-25 - авария бортовой передачи. Был оставлен экипажем в селе Запить. Оптика и вооружение с машины 29.6 и закопаны экипажем.
12. Танк Т-35 № 288-74 авария главного и бортовых фрикционов. Подожжен экипажем при отходе своих войск 2.7. под Тарнополем.
13. Танк Т-35 № 196-96 - поломаны бортовые передачи. Оставлен экипажем 2.7. под Тарнополем. Вооружение с машины не снято.
14. Танк Т-35 № 148-26 (номер ошибочный, очевидно, № 148-22. - Прим. ) - сломана коробка перемены передач. Оставлен в лесу не доезжая д. Сосово 1.7. Оптика и стреляющие механизмы пушек зарыты, пулеметы сняты.
15. Танк Т-35 № 288-14 - танк пропал без вести вместе с экипажем в районе села Запить 28.6.
16. Танк Т-35 № 220-25 подбит во время атаки в районе Птичи 30.6 и сгорел.
17. Танк Т-35 № 744-63 - заедание поршней в двигателе. Танк оставлен на пути из Злочева в Тарнополь, стреляющие механизмы и пулеметы с машины сняты и сданы на транспортные машины дивизии 1.7.
18. Танк Т-35 № 988-15 - заклинение коробки перемены передач, сломана шестерня 1-й и задней передачи. Машина оставлена в Злочев 1.7. Вооружение и оптика с машины сняты и сданы в склад воинской части г. Злочев.
19. Танк Т-35 № 715-61 - сломана коробка перемены передач и первичный привод вентилятора. Оставлена экипажем 29.6. за Львовом 15 км. Затворы пушек, боеприпасы и оптика с машины сняты и закопаны.
20. Танк Т-35 № 234-34 сожжен главный фрикцион, завяз при переправе через реку под Тарнополем. Оставлен экипажем 4.7. Пулеметы сняты и сданы на транспортные машины.
21. Танк Т-35 № 988-16 подбит и сгорел в бою в селе Птиче 30.6.
22. Танк Т-35 № 715-62 поломка первичного привода вентилятора, сгорели деритовые соединения в моторе. Стреляющие механизмы пушек закопаны, пулеметы сняты. Танк оставлен экипажем 29.6. в Львове.
23. Танк Т-35 № 339-68 (номер ошибочный, вероятно № 339-78. - Прим. автора ) - авария бортовых фрикционов и течь рубашек цилиндров. Подбит снарядом и сгорел под Бродами 30.6.
24. Танк Т-35 № 0200-0 сгорел в бою во время атаки в селе Птичье 30.6… (далее в документе аналогичная информация по другим боевым и транспортным машинам 68-го танкового полка, пункты с 25 по 205. В данной работе не приводятся. - Прим. автора ).
Выводы комиссии:
Большое количество оставленных в пути было в результате:
1. Совершались длительные и беспрерывные марши без предоставления времени на технические осмотры личным составом экипажей.
2. Часть машин имели малый запас хода, что привело к естественному износу мат. части.
3. Машины не были обеспечены запасными частями для их восстановления в пути и служба ремонта не была организована.
4. Служба эвакуации машин, как неисправных, так и подбитых, была не организована, места СПАМов были не указаны.
Не хватало эвакуационных средств.
5. Причины оставления машин в пути требует у некоторых экипажей выяснений, т. к. имеются два случая оставления машин в пути без причины, на что ведется следствие.
КОМИССИЯ
Председатель комиссии воентехник 1-го ранга Левкович
1. Капитан /Лысенко/
2. политрук /Тютюник/
3. Воентехник 2-го ранга /Бушков/
4. Воентехник 2-го ранга /Фролов/».
По машинам 67-го танкового полка 34-й танковой дивизии помимо сводного акта сохранились и акты на отдельные танки, благодаря чему можно узнать фамилии командиров некоторых Т-35. Эти документы, написанные от руки на бумажках формата примерно А5, выгладят так:
Составлен настоящий в том, что машина № 18317 марка Т-35 29.6.41 г. получила повреждения:
Поломаны зубья КПП, сорван ограничитель башмака. Дальнейшее движение невозможно.
Машина оставлена на территории в районе Львова (20 км на восток) в состоянии полной негодности.
К-p роты ст. л-т /Шапин/
К-p машины /Петров/
Живые члены экипажа /Тырин/».
Видимо на основании подобных документов составлялся сводный акт на списание боевых и транспортных машин, утвержденный командиром 67-го танкового полка капитаном Скидиным 18 июля 1941 года в Нежине:
«На основании приказа командира 34 ТД от 19.7.41 г. (так в документе. - Прим. автора ) комиссия в составе: председателя военинженера 2 р. Зыкова и членов в/техн. 1 р. Кононенко и в/т 2 р. Уманец произвела расследование на предмет установления причины потерь машин 67 ТП.
При опросе командного, политического, технического и водительского состава части установлено:
1. Т-35 № 23865 (номер ошибочный, вероятно № 228-65. - Прим. автора ) - 30 июня потерпел аварию кор. пер. пер. на дороге Буск - Красне. Приведена в негодность, вооружение снято. Свидетельствует командир роты Соклаков.
2. Т-35 № 23435 - опрокинулась в реку вверх гусеницами в районе с. Иваньковцы и пришла в негодность. Свид. ком. маш. Огнев 30.6.41.
3. Т-35 № 74465 - потерп. авар. кор. пер. пер. 9.7.41 по дороге между Тернополем и Волочиском, привед. в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Шалин.
4. Т-35 № 18317 (номер ошибочный, вероятно № 0183-7. - Прим. автора ) -29.6.41 потерп. авар. кор. пер. пер. в р-не Львова. Привед. в негодность. Свид. ком. роты Шалин.
5. Т-35 № 1836 (номер ошибочный, вероятно № 0183-5 или № 0197-6. - Прим. автора ) - 9.7.41 сожжен глав, фрикц. и торм. Ленты в р-не г. Волочиск. Приведена в негодность. Воор. снято. Свид. ком. роты Соклаков.
6. Т-35 № 28843 - 26.6.41 потерпела аварию глав, фрикцион, приведена в негодность, вооружение снято в р-не Городок.
7. Т-35 2005 - 3.7.41 потерпела аварию гл. фрикцион, привед. в негодность, вооружение снято в р-не Злочев. Свид. ком. роты Шапин.
8. Т-35 № 23442 - 3.7.41 гор. Запытов потерпела авар, лопнул цилиндр и сожжен гл. фрикцион. Привед. в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Соклаков.
9. Т-35 № 53770 - 30.6.41 потерп. авар, кор. пер. пер. и полетели башмаки левой тормозной ленты в р-не Ожидев - Олесно. Приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Соклаков.
10. Т-35 № 74462 - получ. поврежд. сорван ограничитель борт, ленты и сожж. борт, фрикц. в р-не Городок. Снаряды все расстреляны, машина приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. маш. Тараненко.
11. Т-35 № 74467 - 2.7.41 потреп. аварию: лопнул коленч. вал двигателя в р-не гор. Ожидив. Приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Шапин и ком. маш. Дорошенко.
12. Т-35 № 74466 - сожжен гл. и бортовые фрикционы 9.7.41 в р-не с. Бложино. Приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Шапин.
13. Т-35 № 74464, № 19695, 33075 (номер ошибочный, вероятно № 339-75 - Прим. автора ) - находились в среднем ремонте в г. Городок. Приведены в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Шапин и ком. маш. Тараненко.
14. Т-35 № 1967 (номер ошибочный, вероятно № 0197-6. - Прим. автора ) - сожжен гл. фрикцион, разряж. аккумуляторы в р-не Дзердзуев 9.7.41. Машина сожжена, вооружение снято. Свид ком. роты Саклаков и ком. роты Тараненко.
15. Т-35 № 1431 (номер ошибочный, вероятно № 197-1. - Прим. автора ) - лопнул цилиндр, сожжен гл. фрикцион 25.6.41. Машина приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Саклаков… (далее с пункта 16 по 63 прочие боевые и транспортные машины полка, в данной работе не приводятся. - Прим. автора ).
Председатель комиссии в/инженер 2 р. /Зыков/
в/техник 1 р. /Кононенко/
в/техник 2 р. /Уманец/».
Кроме указанных фамилий, в других документах есть упоминания командиров следующих Т-35: № 28843 - Иванов, № 18317 - Петров, № 23442 - Яковлев.
Сохранилось также несколько сводок по потерям матчасти, которые ежедневно составляли технические службы полков, когда в июле дивизия была выведена на отдых в район Казатина. В них не указывались серийные номера машин, однако они позволяют уточнить некоторые моменты. Например, в сводках значатся оставленными на зимних квартирах в Судовой Вишне шесть машин 68-го танкового полка, причем три из них находились в ремонте, а три завязли в реке, что, в общем, соответствует данным акта о потерях танков 68-го танкового полка.
Как видно из приведенных документов, большую часть Т-35 оставили в ходе маршей по тем или иным причинам. Однако четыре машины были потеряны в бою в районе населенных пунктов Вербы и Птиче. Здесь заняли оборону тылы 34-й танковой дивизии, которая к этому времени атаковала Дубно. Видимо к этим тыловым подразделениям и «прибились» четыре Т-35, двигавшиеся на Дубно. Согласно документам 16-й танковой дивизии вермахта, бои здесь носили ожесточенный характер. Так, вечером 29 июля 1941 года боевая группа Зикениуса (2-й танковый полк, батальон мотострелков и батарея 88-мм зенитных орудий) 16-й танковой дивизии попыталась пробиться через Птиче к Дубно. В донесении соединения за 209 июня 1941 года говорилось:
«Примерно в 21.30 2-й танковый полк подвергся русской контратаке силами танков и пехоты. Русские сражались крайне жестко, многократно группами запрыгивали на боевые машины, стреляя в экипажи. Далее, они прикрепляли к остановившимся боевым машинам заряды взрывчатки. В результате танковый полк около 23.00 отведен в район южнее Вербы, 10 боевых машин было потеряно».
Более эмоционально этот бой описан в истории 16-й танковой дивизии:
«Бойцы пытались развернуть орудия, танки, дав задний ход, старались уйти от обстрела. Приказов, казалось, уже никто не слышал, началась беспорядочная стрельба вокруг. Отступление частично перешло в панику. Лишь на короткое время удалось еще раз остановить напор танков и пехоты. Вербу пришлось оставить».
Как видно, немецкие части отступили, причем даже в панике. В этом бою принимали участие и танки Т-35, которые в истории 16-й танковой дивизии ошибочно названы «Клим Ворошилов» - видимо их по какой-то причине спутали с КВ:
«Русские бравировали своими 52-тонными танками „Клим Ворошилов“, однако зенитная и полевая артиллерия уверенно справлялась с этими неповоротливыми увальнями с пятью вращающимися башнями».
Понятно, что против 88-мм зенитки, которая справлялась и с КВ, «тридцать пятые» оказались бессильными. Вместе с тем, есть вероятность того, что Т-35, участвовавшие в бою у Вербы и Птиче 29 июня 1941 года уничтожили несколько танков противника - на фото рядом с разбитыми Т-35 видны два подбитых Pz.III и один Pz.II 16-й танковой дивизии. Таким образом, пятибашенные гиганты дорого продали свои стальные жизни.
Кстати сказать, то, что танки Т-35 34-й дивизии отстали на марше, вовсе не исключает их участия в бою. Во всяком случае, на фотографиях нескольких таких машин видны боевые повреждения и снарядные отметины.
Что касается машин, находившихся в Харькове на ремонте, удалось найти следующие документы. 3 августа 1941 года находившийся на заводе № 183 начальник 1-го отдела ГАБТУ КА подполковник Панов направил начальнику БТУ КА военинженеру 1-го ранга Коробкову следующее письмо:
«При заводе № 183 имеются 5 танков Т-35, прибывшие на завод в разное время для ремонта. Завод этот ремонт частично проводит, отнимая рабочую силу и часть станков для обработки деталей к этим машинам. Из имеющихся 5 танков:
Одна капитально отремонтирована и передана военному представителю (№ 988-18).
Танки № 148-30, 537-90 и 220-28 после мелкого ремонта могут быть на ходу.
Танк № 0197-2 полностью разобран.
Дабы не загружать завод ненужными работами, и за счет этого усилить ремонт танков Т-34 и КВ с одной стороны, а с другой избежать их уничтожения при налете авиации противника, прошу Вашего распоряжения указанные танки капитально не ремонтировать, провести только мелкие ремонты, чтобы танки могли совершать в пределах 100 км самостоятельное движение, Установить положенное на них оружие и срочно с завода отгрузить. Использовать эти танки как постоянные огневые точки на ответственных участках по обороне городов Ленинграда или Москвы».
На этом документе есть две резолюции:
«т. Коробкову. Считаю заключение т. Панова правильным. Указанные танки необходимо использовать для обороны. 7.8.41 г. Полковник /Алымов/».
«т. Чиркову. Тов. Алымов приказал заготовить распоряжение за подписью т. Федоренко. 11.08.41 г. Афонин».
Бойцы московского ополчения отрабатывают взаимодействие с танками. В качестве учебной машины используется Т-35 из полка академии механизации и моторизации имени И. Сталина. Октябрь 1941 года (АКСМ).
Телеграмма за подписью начальника ГАБТУ КА Федоренко ушла районному инженеру завода № 183 21 августа 1941 года. В ней говорилось:
«Находящимся на заводе № 183 4 танкам Т-35 №№ 148-30, 537-90, 220-28 и 0197-2 провести мелкий ремонт, дающий возможность танкам самостоятельное передвижение, установить положенное вооружение и срочно отгрузить с завода по разнарядке ГАБТУ КА. О готовности донесите».
Как видно из документа, один Т-35 летом 1941 года отремонтировали и отправили на место службы. Скорее всего, это был танк из состава войск Приволжского военного округа.
Что касается четырех упоминаемых в телеграмме машин, то их ремонт так и не успели закончить. При приближении немцев к Харькову все четыре машины вошли в состав так называемого бронетанкового отряда, в котором помимо «тридцать пятых» имелось пять танков Т-26, 25 танкеток Т-27, 13 бронированных тракторов ХТЗ-16 и три бронемашины. Отряд находился в подчинении командующего обороной Харькова генерал-майора И.И. Маршалкова. Вот что удалось найти о действиях этого отряда при обороне города харьковскому историку Александру Подопригоре.
22 октября 1941 года часть танков поддерживала контратаку своей пехоты против подошедших к западной окраине Харькова частей 55-го армейского корпуса вермахта. В «Отчете о взятии Харькова», подписанном командиром 57-й пехотной дивизии, штурмовавшей город, говорится об участии в атаке четырех легких и двух тяжелых танков. Пять из них, согласно отчету, были подбиты, а один отступил. Если немцы не ошиблись, назвав два танка тяжелыми, то это были Т-35 - других тяжелых (да и средних) танков в городе просто не было.
Уже через несколько дней после взятия Харькова, в «Донесении о деятельности штаба LV АК вермахта при исполнении им обязанностей городской комендатуры в Харькове» указывается, что 3 ноября 1941 года в районе Новая Бавария был захвачен 45-тонный танк с одной 76-мм, двумя 45-мм пушками и 5 пулеметами. Здесь без сомнений речь идет о Т-35, так как Новая Бавария - район на юго-западе Харькова - являлся исходным рубежом для советской атаки 22 октября. Видимо этот упомянутый в документе Т-35 участвовал в этом бою.
Кроме того, по многочисленным немецким фотографиям известны еще два «тридцать пятых» в Харькове. Судя по тому, что они находились в восточной части города, их экипажи пытались выйти из Харькова.
Один из этих танков был подорван саперами 229-го пехотного полка 101-й легкопехотной дивизии у здания школы, в которой размещался штаб обороны города. Второй Т-35 стоял на Чугуевском шоссе около опытной сельскохозяйственной станции на восточной окраине Харькова. Этот танк также был подорван, возможно, своим экипажем.
15 сентября 1941 года ГАБТУ КА утвердило список из 40 машин «отечественных и иностранных марок музейного хранения НИ полигона ГАБТУ КА, подлежащих отправке на казанские КУКС». Среди них был и танк Т-35. Машины убыли из Кубинки 29 сентября 1941 года, а уже 4 октября заместитель начальника ГАБТУ КА генерал-майор Лебедев направил начальнику казанских курсов письмо, в котором сообщал следующее:
«Из числа машин музейного хранения, отправленных научно-испытательным полигоном ГАБТУ КА в Ваш адрес, передайте нижепоименованные машины управлению оборонного строительства ГВИУ для дальнейшего их использования в УР (далее шел список из 12 танков, но Т-35 среди них не значится)».
А 10 октября 1941 года Лебедев направил начальнику НИБТ полигона полковнику Романову следующий документ:
«Оставшийся от музейного хранения танк Т-35 передайте управлению оборонного строительства для использования в укрепрайонах. Передаче подлежат башни с вооружением, поворотными механизмами и подбашенными листами.
Все, что может быть использовано в дальнейшем как запасные части отберите и храните на складе, корпус и все негодное к дальнейшему использованию передайте в металлолом, оформив передачу соответствующими актами».
Исходя из этого, можно предположить, что «тридцать пятый» из Кубинки в Казань не отправили, хотя в накладной полигона № 2909 от 29 сентября о передаче танков казанским курсам эта машина значится. Что стало с этим танком, автору неизвестно.
Единственный Т-35, имевшийся в составе учебного танкового полка военной академии механизации и моторизации имени И.В. Сталина в Москве осенью 1941 года «засветился» на нескольких фотоснимках, сделанных в районе Комсомольского проспекта. Однако документально установлено, что полк академии на фронт не отправлялся, поэтому вероятнее всего этот «тридцать пятый» использовался в качестве учебной машины.
Летом 1941 года один трофейный Т-35 был отправлен немцами в Германию. Танк доставили на немецкий полигон в Куммерсдорфе, где были проведены его испытания. Какое-то время машина находилась на хранении в боксе, среди других образцов бронетехники полигона. Впоследствии ее вместе с другими трофейными танками «тридцать пятый» передали на учебный центр Вюнсдорф, недалеко от Цоссена. В ряде источников есть упоминание о том, что в 1945 году немцы использовали в боях под Берлином (как раз в районе Цоссена) трофейный пятибашенный танк. Видимо впервые эта информация была опубликована в книге «Combat History of Schwere Panzeijager Abteilung 653». Однако никаких подтверждений этому найти не удалось. Более того, среди фотографий командира 22-й гвардейской мотострелковой бригады (6-й гвардейский танковый корпус 3-й гвардейской танковой армии) Героя Советского Союза Богданова Хамзи Салимовича, хранящихся в его семье, есть снимок с танком Т-35, сделанный в районе Цоссена. Изображенная на фотографии машина явно уже давно не на ходу - отсутствуют гусеницы и элементы ходовой части, а также вооружение. В таком виде танк явно не мог использоваться в боях. Таким образом, информацию о применении Т-35 немцами в боях за Берлин следует считать не соответствующей действительности.
До наших дней сохранился один экземпляр тяжелого танка Т-35: это машина с заводским номером 0197-7 выпуска 1938 года. В настоящее время она находится в Военно-историческом музее бронетанкового вооружения и техники, который является филиалом Военно-патриотического парка культуры и отдыха Вооруженных сил РФ «Патриот». Скорее всего, этот Т-35 в годы войны числился в составе 2-го Саратовского танкового училища.
В 30-х гг. прошлого столетия, на заре становления бронетанковой промышленности СССР, имели место две основные концепции ее развития: первая - создание легких, маневренных, подвижных и сравнительно слабо вооруженных танков; вторая - строительство тяжелых многобашенных машин. Слабая сторона последних - тихоходность и плохая маневренность компенсировалась мощной броневой защитой и большим количеством вооружения: танковыми пушками и пулеметами, расположенными в многочисленных башнях (от трех до пяти).
Советский тяжелый танк Т-35. Советские тяжелые танки времен Великой Отечественной войны.
Наряду с легкими машинами, предназначенными для разведки, сопровождения пехоты и кавалерии на поле боя, советские конструкторы, согласно военной тактике того времени, стремились создать тяжелые танки, предназначенные для прорыва сильно укрепленной эшелонированной обороны противника. Эти машины рассматривались также в качестве резерва Главного командования.
Приверженцы создания тяжелых многобашенных машин имелись и за рубежом. Еще в 1917 г. во Франции приступили к созданию двухбашенного 70-тонного танка 2С с 36-мм броней и 75-мм пушкой. Предполагалось в 1919 г. построить 300 машин, но в связи с окончанием военных действий их производство было прекращено. Новым в компоновке было размещение основного вооружения в башнях, а не непосредственно в корпусе или в бортовых спонсонах с небольшими секторами обстрела. Высокое расположение башен у танка 2С уменьшало «мертвую» зону обстрела, а бортовые пулеметы могли вести продольный обстрел траншей. В 1930-е гг.
Советский тяжелый танк Т-35 образца 1930 года.
Французские конструкторы продолжали разработку тяжелых танков и в 1935 г. начали производство тяжелого танка В-1 с одной башней и расположенными в ней 47-мм пушкой и пулеметом, орудие же главного 75-мм калибра размещалось в лобовом броневом листе. Последнее не имело механизма горизонтальной наводки, что снижало эффективность стрельбы. С 1937 г. начала выпускаться более усовершенствованная модель В-I bis с толщиной лобовых и бортовых листов 60 мм, литой башни - 56 мм. Масса танка увеличилась, что сказалось на подвижности машины. Всего было выпущено 400 танков. Аналогичной конструкции машину под индексом B-1fer французские танкостроители выпустили в 1940 г., при этом были учтены недостатки предшествующих моделей: увеличен до 5 человек состав экипажа, установлены более мощный двигатель и механизм горизонтального наведения 75-мм пушки. Было изготовлено 5 машин, и в дальнейшем в связи с капитуляцией Франции производство их было прекращено.
Советский тяжелый танк Т-35 образца 1935 года.
Идея строительства многобашенного танка была воплощена английскими конструкторами в тяжелом танке «Индепендент» в 1926 г. При использовании принципов французского проекта им удалось благодаря рациональной компоновке сделать машину лучше, компактнее, значительно увеличить сектор обстрела. Броня у «Индепендента» была тоньше, чем у французского 2С, но за счет этого удалось уменьшить его массу и, следовательно, увеличить до 30 км/ч скорость, что для того времени было хорошим показателем. Несмотря на то что машину не приняли на вооружение, создание ее заметно повлияло на дальнейшие разработки танков подобного класса.
Спешно готовилась к предстоящей войне Германия. В середине 1930-х гг. фирмы «Крупп» и «Рейн-металл» построили небольшую партию тяжелых трехбашенных танков NbFz. Была применена оригинальная схема размещения оружия. В центральной башне с круговым вращением разместили две спаренные пушки 75- и 37-мм калибров, две диагонально разнесенные башни во втором ярусе оснастили спаренными пулеметами, которые обеспечивали высокую плотность огня. Весила машина 35 т, т.е. была достаточно легкой и благодаря этому подвижной (скорость 35 км/ч), бронирование обеспечивало защиту от артиллерийского огня (в начале 1930-х гг. ни в одной армии не было противотанковой артиллерии).
Японский двухбашенный тяжелый танк «92», созданный в 1932 г., нес черты английской и немецкой конструкций и отличался мощным вооружением - в главной башне имелась 75-мм пушка, в меньшей башне, расположенной спереди слева - 47-мм. Характерной особенностью этой модели была пулеметная башенка, расположенная в кормовой части, за силовым отделением.
Видео: Советский тяжелый танк Т-35. Советские тяжелые танки времен Великой Отечественной войны.
В августе 1931 г. Совет Труда и Обороны СССР принял «большую танковую программу», в которой отмечалось, что достижения в области танкостроения создали прочные предпосылки для коренного изменения общей оперативно-технической доктрины по применению танков и созданию высших механизированных соединений, способных самостоятельно решать задачи как на поле сражения, так и на всей оперативной глубине современного боевого фронта.
В СССР работы по созданию тяжелых танков начались в конце 1930 г. Управлением моторизации и механизации Красной Армии был заключен договор с главным конструкторским бюро Орудийно-оружейно-пулеметного объединения о разработке проекта 50-тонного тяжелого танка прорыва, вооруженного двумя 76-мм пушками и пятью пулеметами. Машина получила обозначение Т-30, Но при отсутствии отечественного опыта создания техники проект такого класса реализовать не удалось. В 1932 г. работы были прекращены в силу несостоятельности Т-30 в качестве боевой машины.
Советский тяжелый танк Т-35 образца 1937 года.
В 1931 г. автотанкодизельным отделом Экономического управления ОГПУ (КБ, в котором работали заключенные конструкторы) разрабатывался еще один проект танка прорыва массой 75 т. Но как и Т-30, он имел много недостатков, не позволивших осуществить постройку такой машины.
Видео: Советский тяжелый танк Т-35. Советские тяжелые танки времен Великой Отечественной войны.
Весной 1930 г. из Германии в СССР прибыла группа специалистов, возглавляемая Э. Гротте. Из этой группы и молодых советских инженеров сформировали конструкторское бюро АВО-5, в котором разработали, построили и испытали в 1931 г. танкТГ-1. Вскоре от услуг немецких специалистов отказались, КБ АВО-5 реорганизовали. В его состав вошли конструкторы М.П. Зигель.Б.А. Андрыхевич, А.Б. Гаккель, Я.В. Обухов и другие. Возглавил КБ молодой инженер Н.В. Барыков.
От Управления моторизации и механизации РККА новому КБ было выдано задание к 1 августа 1932 г. создать новый 35-тонный танк прорыва типа ТГ, которому присвоили индекс Т-35.
Этот танк создавался как боевая бронированная машина качественного усиления при прорывах сильно укрепленных полос. Выпуск его продолжался с 1933 по 1939 г.. но производство не было крупносерийным.
При создании Т-35 был учтен опыт проектирования танка ТГ. Сборку первого опытного образца Т-35-1 закончили 20 августа 1932 г.. и уже 1 сентября он был продемонстрирован представителям Управления моторизации и механизации РККА. Машина произвела на присутствующих сильное впечатление своим внушительным видом и, по мнению ряда специалистов, внешне напоминала английский пятибашенный танк «Индепендент» 1929 г. выпуска. Однако оснований считать, что он послужил прототипом для Т-35. нет. Архивных данных, подтверждающих интерес советской закупочной комиссии, находившейся в Англии в 1930 г.. к данному образцу, не имеется. По всей вероятности, как это часто бывает, советские конструкторы самостоятельно пришли к такой схеме как наиболее рациональной.
Предполагалось, что о главной башне Т-35-1 будут размотаться 76-мм танковая пушка повышенной мощности ПС-3 образца 1927 г. с круговым сектором обстрела {из-за отсутствия орудия it танке был смонтирован только его макет) и пулемет ДТ в шаровой установке О- В четырех малых башнях, аналогичных по конструкции, по диагонали располагались две 37-мм пушки ПС-2 образца 1932 г. и два пулемета ДТ. Еще один пулемет ДТ (курсовой) располагался и лобовом листе.
Советский тяжелый танк Т-35
С учетом опыта работы над танком ТГ-1 изготовили моторно-трансмиссионную группу, состоящую из карбюраторного двигателя М-6, главного фрикциона, коробки передач с шестернями шевронного зацепления и бортовых фрикционов. Управление последними осуществлялось посредством пневматической системы, что значительно облегчало процесс вождения машины массой 36 т. Осенью 1932 г.
Т-35-2 оснастили новым двигателем М-17, другой трансмиссией и коробкой передач, по личному указанию И.В. Сталина унифицировали главные башни. Изменению подверглась конструкция фальшборта, танк вооружили 76,2-мм пушкой ПС-3. Сборка была завершена весной 1933 г., и 1 мая он прошел во главе парада по Дворцовой площади Ленинграда.
Вскоре провели испытания машины, в ходе их выявили ряд недостатков в силовой установке, к тому же конструкция трансмиссии и пневмоуправления оказалась слишком сложной и дорогой. В результате было решено дальнейшие работы по Т-35-1 прекратить, опытный образец передать Ленинградским бронетанковым курсам усовершенствования командного состава для подготовки командиров.
В начале 1933 г. танковое производство ленинградского завода "Большевик"было преобразовано а самостоятельный завод № 174 им. К.Е. Ворошилова, и созданный особый конструкторский машиностроительный отдел завода (ОКМО) возглавил Н.В. Барыков (впоследствии видный конструктор танков, генерал-майор). ОКМО по существу стал первым конструкторским бюро по разработке отечественных конструкций танков, он занялся разработкой второго опытного образца танка Т-35-2, учтя недостатки первого Т-35-1.
Одновременно со сборкой Т-35-2. который рассматривался в качестве переходной модели к серийному образцу лишь п части трансмиссии, в ОКМО разрабатывались чертежи серийного Т-35.
Советский тяжелый танк Т-35.
ТАНК Т-35 1933 г. ВЫПУСКА
В мае 1933 г.. согласно постановлению Правительства СССР, производство серийного Т-35 было передано Харьковскому паровозостроительному заводу им. Коминтерна. Ему передали всю рабочую документацию на Т-35А. а также доставили Т-35А, еще не прошедший испытания. Машина значительно отличалась от Т-35-1 и Т-35-2. Претерпели конструктивные изменения малые пулеметные башни, увеличились размеры средних башен с установленными в них 45-мм орудиями 20К. Изменилась форма корпуса и увеличилась его длина (до 10 м).
Иными словами, это уже была другая машина, что требовало ее доработки и обусловливало трудности при ее производстве Причастны были к выпуску Т-35 нескопько заводов: Ижорский выпускал бронекорпуса. Рыбинский - двигатели, «Красный Октябрь" - коробки передач. В июне они должны были поставить выпускаемую ими продукции на ХПЗ. Но произошло это лишь в августе.
Видео: Советский тяжелый танк Т-35. Советские тяжелые танки времен Великой Отечественной войны.
Окончательная сборка первого Т-35. который изготовлялся по узловому принципу (9 узлов), началась 18 октября, закончилась 1 ноября, а 7 ноября он участвовал в праздничном параде в Харькове - столице тогдашней Украины.
Как своим внешним видом, так и затратами Т-35 поражал воображение: за 525 тысяч рублей, в которые обошлись его разработка. строительство и эксплуатация, можно было построить 9 легких танков. По вооружению это был самый сильный танк в мире. Размещение в пяти башнях трех пушек и пяти пулеметов обеспечивало массированный круговой огонь, что было очень важно при действии танка в глубине обороны противника. Пушки устанавливались на цапфах, пулеметы - в шаровых установках. Механизм наведения пушек - с ручным приводом, механизм поворота центральной башни - червячного типа с электрическим и ручным приводами.
Советский тяжелый танк Т-35.
Ходовая часть машины состояла из гусеничной ленты цевочного зацепления, из шести опорных сдвоенных катков (на борт),
сгруппированных в три тележки, шести поддерживающих роликов, направляющего и ведущего колес. Тележки опорных катков были выполнены по типу подвески немецкого танка "Гросстрактор" фирмы -"Крупп", однако советские конструкторы сумели значительно улучшить принцип ее работы.
Ведущие колеса заднего расположения со съемными зубчатыми венцами. Направляющие колеса с винтовым механизмом натяжения. Подвеска - на каждом борту по четыре тележки, а каждой по два катка. Подрессоривание осуществлялось двумя спиральными пружинами.
Отделение управления располагалось в передней части и сообщалось с боевым через люк в перегородке. Двигатель жидкостного охлаждения располагался в кормовой части корпуса. Силовую передачу составляли: многодисковый главный фрикцион сухого трения (сталь по стали), коробка передач, многодисковые бортовые фрикционы с ленточными тормозами, коробка отбора мощности на привод вентилятора и бортовые передачи с цилиндрическими шестернями.
Советский тяжелый танк Т-35.
Танки Т-35 образца 1933 г. изготовлялись в двух вариантах - линейные и командирские. На командирских
радиостанция устанавливалась в центральной башне, а антенна радиостанции, как и на других танках того времени, укреплялась на башне. В 1934 г. планировалось изготовить 10 машин Т-35. Освоение танка в производстве шло с большим трудом. Наряду с техническими и технологическими трудностями тормозили освоение производства и репрессии инженерно-технических работников, Но несмотря на это, 7 ноября о параде на Красной площади участвовало шесть новых Т-35.
ТАНК Т-35 1937 г. ВЫПУСКА
В 1937 г. была проведена модернизация Т-35. в результате чего надежность машины значительно возросла. Изменениям подверглись прежде всего коробка перемены передач, бортовые фрикционы, масляный бак, электрооборудование. Была изменена конструкция фальшборта, спроектированы и установлены специальные уплотнения, предотвращающие попадание внутрь танка воды. Убрали внутрь корпуса глушитель, выхлопные трубы, закрытые броне-кожухами, вывели наружу. В этом же году ХПЗ приступил к проектированию Т-35 с коническими башнями. Целью изменений было усиление броневой защиты за счет изменения формы башен и увеличения толщины броневых листов. Боевая масса машины возросла до 55 т.
Советский тяжелый танк Т-35.
Т-35 образца 1937 г. также выпускались линейные и командирские. На командирских в центральной башне устанавливалась радиостанция, снаружи - по-ручневая антенна. Но устранить многие конструкторские недостатки, присущие Т-35. не удалось. Несмотря на внушительные размеры, внутренние объемы были очень невелики. Боевые отделения не сообщались между собой и проникнут иэ одного в другое было невозможно. Весьма ограниченная обзорность, особенно с места механика-водителя, позволяла видеть местность лишь слева и впереди и го в ограниченных секторах. Выход из машины через верхние люки и из задниц башен был сильно затруднен и фактически для членов экипажа было большой проблемой покинуть поврежденную машину.
Оставляли желать лучшего и тяговые характеристики: танк мог преодолеть подъем только в 17 градусов, была для него препятствием и большая лужа. Военные отмечали низкую надежность его агрегатов, большая масса затрудняла движение, особенно по мостам. Четырехметровая высота его повышала уязвимость на поле боя. где он становился отличной мишенью, большого труда экипажу стоило взобраться на танк и занять по тревоге свои боевые места, поскольку надгусеничные полки располагались на двухметровой высоте 0
Вместо с тем. несмотря на все свои недостатки. Т-35 - уникальная боевая машина, единственный в мире серийный пятибашен-иый танк.
Всего за 1932-1939 гг. было изготовлено два варианта (Т-35-1 иТ-35-2) и 61 серийная машина.
До начала Великой Отечественной войны танки Т-35 в боевых действиях не участвовали. Первые серийные Т-35 поступили в 5-й тяжелый танковый полк резерва Главного командования, часть машин - в различные военные учебные заведения, где по специально разработанной АБТУ программе велось обучение танкистов.
Советский тяжелый танк Т-35.
В июне 1940 г. а Москве состоялось совещание, на котором рассматривался вопрос о перспективных типах танков и снятии с вооружении старых образцов. Что касается Т-35, ряд специалистов высказались за то, чтобы переделать их в самоходные установки большой мощности, другие - передать их танковому полку Военной академии моторизации и механизации (ВАММ) и использовать для парадов. Действительно, если до 1935 г. тактические данные позволяли танку выполнять возложенные на него задачи, то в последующий период, с возрастанием мощи противотанковой артиллерии и при отсутствии резерва увеличения толщины брони машина уже морально устарела.
Решено было оставить на вооружении Т-35 до полного износа, и почти все машины оказались в 67-м и 68-м танковых полках 34-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса Киевского Особого военного округа. 34-я танковая дивизия была сформирована в июле 1940 г.. и она единственная имела на вооружении тяжелые танки Т-35
21 июня 1941 г. в полках 8-й танковой дивизии, которые дислоцировались в Грудеке-Ягеллонском. юго-западнее Львова, объявили тревогу. Танки заправили и вывели на полигон, где началась загрузка боекомплектов, 22 июня в составе 6-й армии дивизия совершила марш в новый район сосредоточения, 24-го - еще один марш, а 25-го по приказу командующего Юго-западным фронтом начала выдвижение для участия в контрударе в районе г. Дубно. В первые три дня войны дивизия прошла более 500 км и потеряла по техническим причинам 50% материальной части. 26 июня дивизия атаковала 16-ю танковую дивизию немцев и продвинулась на 10 км в направлении населенного пункта Берестечко. В боевых действиях погибли считанные машины. Акты на списание боевых машин, сохранившиеся в архивах, свидетельствуют, что большинство танков Т-35 67-го и 68-го полков вышли из строя по техническим причинам. Четыре машины, которые находились в ремонте на ХПЗ, были срочно отремонтированы и переданы в войска. Две из них в составе танкового полка ВАММ принимали участие в боях под Москвой, однако подробностей об этом их боевом применении не сохранилось.
Советский тяжелый танк Т-35.
____________________________________________________________________________________
Источник данных: автор Архипова М.А. "Полная энциклопедия танков и бронетехники СССР"
*
Разработчик: ГКБ под руководством Н.В.Барыкова
Год начала работ: 1930
Год выпуска первого прототипа: 1932
Серийно выпускался с 1935 по 1939 гг., применялся в войне с Германией и был снят с вооружения в 1942 г.
Работы по созданию тяжелых танков начались в СССР в декабре 1930 года, когда Управление моторизации и механизации (УММ) РККА заключило с Главным конструкторским бюро Орудийно-оружейно-пулеметного объединения договор на разработку проекта тяжелого танка прорыва, получившего обозначение Т-30.
Предполагалось, что это будет 50 тонная машина, вооруженная двумя 76-мм орудиями и пятью пулеметами. Но отсутствие отечественного опыта танкостроения не позволило создать даже проекта полноценной боевой машины такого класса. В начале 1932 года, после выполнения эскизных чертежей и постройки деревянной модели танка все работы по Т-30 были прекращены, ввиду его полной несостоятельности, как боевой машины.
Не увенчалась успехом и попытка Автотанкодизельного отдела Экономического управления ОГПУ (АТДО ЭКУ ОГПУ) (тюремного КБ в котором трудились арестованные конструкторы) разработать до 1931 года проект танка прорыва, массой 75 т. Как и Т-30, этот проект имел множество недостатков, исключавших возможность серийной постройки такой машины.
Лишь вмешательство иностранных специалистов сдвинуло дело с мертвой точки. В марте 1930 года в Советский Союз прибыла из Германии группа инженеров во главе с Эдвардом Гротте. На ленинградском заводе «Большевик» из них сформировали конструкторское бюро АВО-5, в состав которого и вошла эта группа. Помимо немецких, в группу вошли и молодые советские инженеры. После постройки в августе 1931 года танка ТГ-1 и его испытаний, от дальнейших услуг Гротте и немецких инженеров по ряду причин отказались. АВО-5 было реорганизовано, и его возглавил молодой и энергичный инженер Н. В. Барыков, работавший ранее заместителем Гротте. В состав КБ вошли также конструкторы М.П.Зигель, Б.А.Андрыхевич, А.Б.Гаккель, Я.В.Обухов и другие.
Новое КБ получило от УММ РККА задание «К 1 августа 1932 года разработать и построить новый 35-тонный танк прорыва типа ТГ». Этой машине присвоили индекс Т-35. 28 февраля 1932 года заместитель начальника УММ РККА Г.Г.Бокис докладывал М.Н.Тухачевскому: «Работы по Т-35 идут ударными темпами, и срыва сроков окончания работ не намечается».
При проектировании Т-35 учитывался полуторалетний опыт работы над ТГ-1, а также результаты испытаний немецких танков «Гросстрактор» на полигоне под Казанью и материалы (развединформация) комиссии по закупке бронетанковой техники в Великобритании.
Сборку первого прототипа, получившего обозначение , закончили 20 августа 1932 года, а 1 сентября он был показан представителям УММ РККА во главе с Бокисом. На присутствующих машина произвела сильное впечатление. Внешне Т-35 оказался похожим на английский опытный пятибашенный танк А1Е1 «Индепендент» фирмы «Виккерс», построенный в 1929 году. Принято считать, что Т-35 создан по типу «Индепендента», однако в российских архивах нет данных о том, что Советская закупочная комиссия, находившаяся в Англии в 1930 году, интересовалась этой машиной. Скорее всего, что советские конструкторы пришли к пятибашенной схеме самостоятельно, как наиболее рациональной, независимо от своих английских коллег.
В главной башне Т-35-1 должна была размещаться 76-мм танковая пушка, повышенной мощности ПС-3 и пулемет ДТ в шаровой установке. Но из-за отсутствия орудия, в танке был смонтирован только его макет. В четырех малых башнях, одинаковой конструкции, располагались (по диагонали) две 37-мм пушки ПС-2 и два ДТ. Еще один пулемет ДТ, установили в лобовом листе корпуса (курсовой).
Ходовая часть машины, применительно к одному борту, состояла из шести опорных катков среднего диаметра, сгруппированных попарно в три тележки, шести поддерживающих роликов, направляющего и ведущего колес. Тележки опорных катков были сконструированы по типу подвески немецкого танка «Гросстрактор» фирмы «Крупп». Однако советские конструкторы значительно улучшили принцип работы подвески, примененной на «Гросстракторе».
Моторно-трансмиссионную группу Т-35-1 изготовили с учетом опыта работы над танком ТГ-1. Она состояла из карбюраторного двигателя М-6, главного фрикциона, коробки передач с шестернями шевронного зацепления и бортовых фрикционов.
Для управления ими использовалась пневматическая система, что делало процесс вождения машины массой 38 тонн чрезвычайно легким. Правда в ходе испытаний осенью 1932 года, выявился ряд недостатков в силовой установке танка. Кроме того, стало ясно что для серийного производства конструкция трансмиссии и пневмоуправления является слишком сложной и дорогой. Поэтому работы по Т-35-1 прекратили и в конце 1932 года опытный образец передали Ленинградским бронетанковым курсам усовершенствования командного состава (ЛБТКУКС) для подготовки командиров.
В феврале 1933 года танковое производство завода «Большевик» было выделено в самостоятельный завод № 174 имени К.Е. Ворошилова. На нем КБ Н.В. Барыкова преобразовали в Опытно-конструкторский машиностроительный отдел (ОКМО), который и занялся с учетом недостатков первого, разработкой второго опытного образца танка, названного . По личному указанию И.В. Сталина была произведена унификация главных башен Т-35 и Т-28, а малые орудийные башни были полностью переработаны. Т-35-2 получил также новый двигатель М-17, другую трансмиссию и коробку передач. В остальном же он практически не отличался от своего предшественника, если не считать измененной конструкции фальшборта и настоящей 76,2-мм пушки ПС-3.
Сборку Т-35-2 завершили в апреле 1933 года. 1 мая он прошел во главе парада по площади Урицкого (Дворцовая площадь) в Ленинграде, а Т-35-1 в это время высекал искры из брусчатки Красной площади в Москве.
Параллельно со сборкой Т-35-2 в ОКМО велась разработка чертежей серийного танка Т-35А , проект которого имел целый ряд больших отличий от опытных образцов. Причем Т-35-2 рассматривался лишь как переходная модель, идентичная серийному образцу лишь в части трансмиссии. В соответствии с Постановлением Правительства СССР в мае 1933 года серийное производство Т-35 было передано на Харьковский паровозостроительный завод имени Коминтерна (ХПЗ). Туда, в начале июня 1933 года в срочном порядке отправили еще не прошедшую испытания машину Т-35-2 и всю рабочую документацию по Т-35А.
Ходовая часть Т-35 подверглась значительным изменениям. Вместо шести опорных катков большого диаметра, доставшихся в “наследство” от опытного танка ТГ-1 и проектов танков ТА созданных под его влиянием, были применены восемь катков меньшего диаметра, сблокированных в четыре тележки. Это повлекло за собой доработку конструкции подвески, самих тележек и бортового экрана. Кроме того, был введён дополнительный передний натяжной (упорный) каток. Количество поддерживающих роликов, а также расположение ведущих и направляющих колес не изменилось.
Не менее существенно был модифицирован корпус. Вместо наклонного переднего бронелиста с трапециевидным вырезом справа под установку курсового пулемета был применен “ломаный”, ставший характерным для всех серийных Т-35А. Две наблюдательные башенки установленные сверху были ликвидированы, а вместо них с левой стороны вертикального бронелиста был прямоугольный выполнен люк со смотровой щелью. Единственную фару, размещавшуюся по центральной оси танка, заменили двумя, закрываемыми в боевых условиях полусферическими бронеколпаками. В кормовой части танка, с целью лучшего охлаждения двигателя, была установлена приземистая коробка с жалюзи для воздухопритока к вентилятору, а глушитель был убран внутрь корпуса. С целью увеличения рабочего пространства в боевом отделении была увеличена по высоте подбашенная коробка. Одновременно такое решение позволяло улучшить сектора обстрела орудия главной башни.
Схема размещения вооружения осталась прежней, а вот его состав заметно усилили. Орудия ПС-2 калибра 37-мм, уже не отвечавшие требованиям РККА, были заменены на более мощные 20К калибра 45-мм. По своей конструкции малые пушечные башни (двухместные) были во многом схожи с башнями танка Т-26 – отсутствовала только кормовая ниша, поскольку боекомплект и радиостанция размещались в корпусе. Малые башни (одноместные) тоже заимствовали от Т-26 образца 1932 года, сохранив в них по одному 7,62-мм пулемету ДТ. Как указывалось ранее, главная башня была унифицирована с башней от среднего танка Т-28, но вместо запланированной пушки ПС-3 конструкции Сячинтова была установлена КТ-28. Это орудие обладало худшими баллистическими показателями, но его производство уже было налажено, в то время как выпуск ПС-3 постоянно затягивался и в конечном итоге все изготовленные образцы были отправлены на переплавку.
Из-за нехватки места шанцевый инструмент (лопата, пила и т.д.) и запасные гусеничные траки разместили на надугсеничных полках, а по бортам подбашенной коробки закрепили два домкрата. В таком виде танк Т-35А был принят к серийному производству, хотя индекс “А” в обозначении использовался довольно редко.
К производству Т-35 подключили несколько заводов, в том числе Ижорский (бронекорпуса), «Красный Октябрь» (коробки передач), Рыбинский (двигатели). По плану Харьковского предприятия, смежники должны были уже в июне 1933 года начать отгрузку своей продукции на ХПЗ, но реально они смогли это сделать лишь в августе.
Т-35 изготовлялся по узловому принципу (9 узлов), окончательная же сборка первой машины велась на специальных козлах(стапелях). Она началась 18 октября 1933 года и закончилась к 1 ноября. После предварительной обкатки танк 7 ноября принял участие в праздничном параде в Харькове (в то время столица Украины). В этот же день оба прототипа — Т-35-1 и Т-35-2 были показаны на параде в Москве.
В соответствии с Постановлением Правительства СССР от 25 октября 1933 года, ХПЗ должен был к 1 января 1934 года изготовить пять танков Т-35А. К указанному сроку полностью готовым оказался только один танк, а еще три, хотя и были на ходу, но не имели вооружения и внутреннего оборудования. Т-35 был для своего времени грандиозен не только по размерам, но и по финансовым затратам на его разработку, строительство и эксплуатацию (Т-35А обходился казне в 525 тыс. рублей; за эти же деньги можно было построить девять легких танков БТ-5). Это обстоятельство, отчасти, и повлияло на то, что в серию не пошла ни одна его дальнейшая модификация.
По плану на 1934 год, ХПЗ планировал выпустить 10 машин Т-35А. Причем учитывая сложность танка, УММ РККА заключило с ХПЗ договор на эти машины, как на первую опытную партию. В процессе освоения производства, завод, по своей инициативе внес ряд изменений, как для улучшения конструкции танка, так и для облегчения его изготовления. Но несмотря на это, освоение Т-35 вызывало большие трудности: например, очень часто ломались траки, которые отливались из стали Гатфильда. До этого ни один завод в СССР, в массовых количествах, эту сталь не производил, ХПЗ был первым. Кроме того, никак не удавалось устранить перегрев двигателя М-17, а картер коробки передач оказался недостаточно прочным. Но, помимо технических и технологических, существовали и трудности другого рода. Так, начальник 2-го отдела Научно-технического управления УММ РККА Свиридов, посетивший Харьков в апреле 1934 года, докладывал:
«Директор ХПЗ т.Бондаренко не только не мобилизует вокруг Т-35 работников завода, но и при всех возможных случаях дискредитирует машину. На ХПЗ никто серьезно не хочет ею заниматься, за исключением КБ завода, которое действительно работает над тем, чтобы выпустить хорошую боевую машину».
Репрессии инженерно-технических работников тоже не способствовали быстрому освоению производства Т-35. Например, в марте 1934 года на ХПЗ пришло указание «о необходимости тщательной проверки конструкторских расчетов, особенно по коробке скоростей, поскольку в ее проектировании принимал участие конструктор Андрыхевич, ныне арестованный».
Первую машину Т-35 с полностью устраненными недостатками предполагалось сдать к 20 августа 1934 года, однако этот срок был заводом сорван. По этому поводу в конце августа начальник УММ РККА И.А. Халепский писал директору ХПЗ И. Бондаренко: «Сейчас приходится уже говорить не об одной машине. Перед Вами и мной стоит ответственная задача: дать к 7 ноября на парад не менее б машин, причем они должны быть вполне закончены для работы в армии. Теперь не может быть никаких оправданий. Мы с Вами отвечаем за это дело как члены партии. Нужно очень крепко взяться сейчас за выполнение этой задачи…» И действительно «взялись крепко» — в московском параде участвовало шесть новеньких Т-35, а к концу 1934 года были сданы армии еще четыре машины.
В 1937 году, была проведена модернизация КПП, бортовых фрикционов, масляного бака, электрооборудования, изменена конструкция фальшборта, спроектированы и установлены на машины специальные уплотнения, предохраняющие машину от попадания внутрь воды. Благодаря этой модернизации надежность танка сильно возросла.
Общий объём выпуска тяжелых танков Т-35 за 1932-39 гг. составил 61 экземпляр, включая 59 серийных машин и два прототипа (Т-35-1 и Т-35-2). По годам выпуск танков Т-35 распределился следующим образом:
1933 г. — 2
1934 г. — 10
1935 г. — 7
1936 г. — 15
1937 г. — 10
1938 г. — 11
1939 г. — 6 (с коническими башнями).
Первые серийные танки с конца 1934 г. начали поступать на вооружение только что сформированного 5-го тяжелого танкового полка Резерва Главного Командования в Харькове. Спустя год, 12 декабря 1935 г., полк был временно выведен из РГК и развернут в 5-ю отдельную тяжелую танковую бригаду. Организационно бригада состояла из трех “линейных” батальонов, одного учебного, батальона связи и других подразделений, положенных в таком случае крупному танковому соединению.
Далее, приказом наркома обороны от 21 мая 1936 г., пятибашенные машины вернули в распоряжение РГК, поставив им задачу усиления стрелковых и танковых соединений при прорыве особо сильных и заблаговременно укрепленных позиций противника.
Понимая, что Т-35А представляет собой огромную ценность не только как боевая машина, но и как символ военной мощи СССР, и потеря даже одного танка повлечет за собой самые негативные последствия, отношение к ним было более чем внимательное. Танки старались беречь, поэтому для их технического обслуживания набирали самый опытный персонал. То же самое касалось танковых экипажей. Надо отметить, что вплоть до трагических боёв июня 1941 г. подразделения оснащенные танками Т-35А считались образцовыми.
Подготовка экипажей первое время велась на специальных курсах под руководством инженеров ХПЗ, но в 1936 г. в Рязани при 3-й ттбр был сформирован отдельный учебный батальон с танками Т-35. Впоследствии учебным подразделениям передали ещё 5 машин.
Что касается эксплуатации и ремонтопригодности в полевых условиях то здесь “тридцать пятый” представлял собой чрезвычайно трудную машину. Чаще всего выходила из строя трансмиссия и КПП, заменить которые самостоятельно ремонтные бригады не могли по причине большой трудоёмкости и отсутствия надлежащего оборудования. В итоге на капитальном ремонте постоянно находилось по 5-6 танков. Особо острой эта проблема стояла в начале массового выпуска Т-35А – например, летом 1936 г. три танка, поданные с ХПЗ на войсковые испытания, полностью вышли из строя в результате поломки моторно-трансмиссионной группы. Все машины пришлось отправить назад в Харьков, где они прошли капремонт.
С точки зрения обзорности Т-35А тоже не блистал. На протяжении всего периода эксплуатации его считались самым “слепым” советским танком, поскольку водитель имел весьма ограниченные углы обзора вперед и вправо. Кроме того, управлять “тридцать пятым” мог только физически сильный человек – даже простое переключение передач или поворот танка сопровождался огромными усилиями не только водителя, но и механика обслуживавшего двигатель.
Множество неприятностей доставляла большая масса танка и по ходовым качествам серийные Т-35А заметно отставали от более легких “собратьев”. Уже через год эксплуатации руководству РГК был направлен соответствующий документ.
«Предлагаю принять к неуклонному руководству следующие правила движения по мостам танков Т-35:
1. На однопролетных мостах — только один танк одновременно
2. На многопролетных мостах может быть несколько танков, но не менее чем в 50 м друг от друга
3. Движение по мосту во всех случаях должно производиться так чтобы ось танка строго совпадала с осью моста Скорость на мосту — не более 15 км/ч».
Также отмечалось, что Т-35А не способен передвигаться по мягкому грунту или заболоченной местности, а подъём под углом свыше 17° становился для него непреодолимым препятствием. Нареканий не вызывала только подвеска танка, обеспечивавшей плавность хода и позволявшей вести прицельный огонь из орудий на ходу.
Для устранения выявленных недостатков на заводе №183 провели комплекс мероприятий. В марте 1935 г. инженеры ОКБ-135 разработали и начали внедрять в производство улучшенные бортовые передачи, в июне – новую коробку передач и радиаторы. Но все же, не менее слабым местом оставался двигатель. В течении 1935 г. несколько раз поднимался вопрос об установке на танк более мощного авиационного мотора М-34. Вначале запланировали постройку одной опытной машины, но вскоре их количество увеличили до двух. Но не прошло и нескольких месяцев, как от них отказались и сделали это вот по каким причинам. С 1932 г. в Советском Союзе велись активные работы по постройке дизельного мотора большой мощности БД-1, который “съедал” менее дорогое топливо и был более пожаробезопасен. От варианта с М-34 отказались ещё и потому, что авиационный двигатель имел собственный набор “детских болезней” и не был приспособлен к установке на танк. Все это привело к тому, что в 1936 г. на танк №3 в опытном порядке был поставлен дизель БД-1 мощностью 400 л.с. На испытаниях он проявил себя неплохо, но недостаточная для 50-тонной машины мощность не позволила принять его на вооружение.
Тогда был рассмотрен вариант с двигателем БД-2 мощностью 700 л.с. – испытания этой силовой установки проходили с апреля по ноябрь и, к сожалению, не принесли желаемого успеха. Не желая сдаваться “двигателисты” предложили улучшенную модель дизеля БД-2А (600 л.с.), опытный образец которого должны были поставить летом 1936 г. С целью ускорения процесса с одного из Т-35А сняли штатный М-17, заодно переименовав его в Т-35Б , но требуемый дизель не был получен и танк простоял без дела полтора года.
В рамках эксперимента один Т-35А передали Коломенском заводу им.Куйбышева, где на нем планировали установить паровой двигатель. Танк переименовали в ПТ-35, но выполнили ли это на самом деле и как прошли испытания остается неизвестным.
Первым настоящим испытанием для немногочисленных Т-35А 5-й ттбр стали Большие Киевские Маневры, проводившиеся летом-осенью 1936 г. Несмотря на все усилия механиков тяжелые танки слишком часто выходили из строя и не могли совершать длительные марши. На полигоне Т-35А тоже вели себя не лучшим образом. Если теоретически танк мог сосредоточить на одной цели два орудия и три пулемета, то на практике лишенные непосредственного контакта командиры башен сами выбирали себе предмет обстрела. Полностью наладить взаимодействие между ними так и не удалось, что впоследствии повлекло за собой установку на танк централизованной системы управления огнем, но об этом позже.
После завершения маневров были сделаны соответствующие выводы. Для изучения недостатков один серийный танк выпуска 1936 г. был передан комиссии недавно образованного Автобронетанкового управления РККА для проверки его “боевых и технических свойств при работе в различных условиях”. Испытания проводились с 25 апреля 1936 г по 1 августа 1937 г. и привели к неутешительным выводам: на танке трижды менялся двигатель (наименьший моторесурс составил 48 часов, наибольший 160), дважды ремонтировалась ходовая часть, четыре раза производились крупные замены траков, один раз менялся радиатор охлаждения, дважды выходило из строя вооружение. После прохождения порядка 2000 км, из которых 1650 танк прошел по проселку, “подопытный” Т-35А пришлось подвергнуть долговременному капремонту. Из этого был сделан вполне логический вывод, что в существующем виде серийные пятибашенные танки не могут считаться современными образцами боевой техники.
Масла в огонь подлили и смежники. Обстрел бронелистов, поставляемых Мариупольским заводом, явно указывал на то, что технология их производства серьёзно нарушена. Чтобы компенсировать этот недостаток толщину брони увеличили в среднем на 2,5-3 мм, а масса танка при этом выросла до 52 тонн. Справедливо посчитав, что ходовая часть серийных Т-35А сильно перегружена, УММ РККА санкционировало проведение серии мероприятий по облегчению танка, для чего по согласованию с Наркомтяжпромом толщина крыш башен была уменьшена на 1–1,5 мм, тогда же прошли испытания облегченные опорные катки, топливный бак из фибры и “зауженные траки”. Таким образом предполагалось снизить массу до 47-48 тонн, но эти улучшения так и остались на бумаге.
Чуть позже, в сентябре-октябре 1936 г., двигательному отделу ХПЗ удалось-таки повысить мощность мотора М-17 до 580 л.с. и с августа 1937 г. их начали устанавливать на Т-35А и Т-28. Параллельно были доработаны бортовые фрикционы, масляный бак, электрооборудование. Для улучшения проходимости был облегчен фальшборт, а также введены новые уплотнения корпуса для предохранения от попадания воды внутрь машины. Глушитель, расположенный поперек кормовой части корпуса и прикрытый с боков броневыми щитками, был убран внутрь корпуса, а наружу выведены только выхлопные трубы. В целом, надежность тяжелых танков также повысилась и теперь Т-35А выпуска 1937 г. имел гарантированный пробег до 2000 км, вместо 1000-1500 у более ранних образцов.
В качестве ещё одной меры, призванной улучшить управляемость танком, была предложена электротрансмиссия, разработку которой по заказу АБТУ в 1938-1939 гг. вели инженеры Электромеханического Института Связи. Когда работа находилась на завершающем этапе танки Т-35А уже были объявлены устаревшими и от установки трансмиссии нового типа на нем отказались.
Ещё до принятия на вооружение Т-35А неоднократно обсуждался вопрос и об увеличении огневой мощности танка. Наиболее гармоничным казался вариант установки специализированной танковой пушки большой мощности ПС-3 конструкции П.Сячинтова, которая успешно прошла испытания на опытных Т-35-1 и Т-35-2. Однако, выпуск этого орудия на ЛКЗ налажен не был, так как руководство завода всеми силами проталкивало в серию (и протолкнуло) собственную пушку КТ-28, уступавшую абсолютно по всем параметрам ПС-3. Достаточно сказать, что за пять лет серийного производства было выпущено около 20 таких орудий, причем в эксплуатацию на танки Т-28 поступило только 12 штук. Впрочем, в 1938 г. Сячинтова арестовали, а его разработку объявили “вредительской” и демонтировали с танков, заменив ПС-3 на более новые Л-10.
Чуть позже, в 1935 г., Кировский завод выступил с предложением о замене КТ-28, явно не подходившей для Т-35А, на Л-7 с баллистикой дивизионного орудия – это позволило бы более эффективно использовать танки для борьбы с долговременными укреплениями, однако выпуск этой пушки налажен не был и проект остался нереализованным.
С более интересным предложением выступил в 1936 г. известный конструктор Курчевский. По его мнению, пока не будет налажено производство ПС-3 (а тогда такие надежды ещё оставались), на Т-35А следовало установить безоткатную 76-мм танковую пушку, ранее испытанную на Т-26. Позднее Курчевский предлагал заменить его на 152-мм орудие, сборку которого поручили Ижорскому заводу. Как известно, эпопея с безоткатными пушками закончилась весьма скоро и на серийные танки они не устанавливались.
А теперь вернемся к централизованной системе целеуказания и наводки артиллерийских орудий тяжелых танков, разработанной слушателями артиллерийской академии в 1935–1937 гг. Первоначально этот прибор предназначался полковой артиллерии, но поскольку трудности с управлении их огнем были очевидны военинженер А.Зиновьев предложил установить оборудование на тяжелый танк. После доработок его название изменили на “Танковый прибор управления артиллерийским огнем и пристрелки” (ТПУАОиП или просто ТПУАО).
Было разработано несколько вариантов, предназначенных для монтажа на 2-х, 3-х и 4-пушечные танки, и соответственно получивших индексы ТПУАО-2, ТПУАО-3 и ТПУАО-4. Выделенный для испытаний Т-35А получил систему ТПУАО-3-2 – то есть для трехпушечного танка, вторая модель. В комплект прибора в 1935 г. входили 6-ти или 9-футовый морской дальномер “Барр и Струд”, “часовые указатели Мильмана” от ПУАЗО К-33, испытывавшегося с зенитной пушкой обр. 1931 г., и “вычислитель Гаврилова”. О том, как выглядели отдельные приборы “вживую” сейчас можно только предполагать, так как фотографий переобрудованного таким образом Т-35А найти не удалось. Известно лишь, что танк получил дополнительную командирскую башню из обычной стали с артиллерийским перископом разведчика и дальномером, закрытым защитным кожухом из конструкционной стали. В дальнейшем, если бы систему приняли на вооружение, кожух должны были изготовлять из бронелистов толщиной 7-10 мм.
Первые испытания Т-35А оснащенного ТПУАО прошли неудачно. Прибор срочно доработали, но при повторных стрельбах, проведенных весной 1936 г. существенного улучшения не добились. И все же, 17 сентября 1936 г. состоялся показ танка с модифицированным прибором ПУАТ-35 (прибор управления артиллерийской стрельбой Т-35). Стрельба велась по ограниченно видимой мишени из дух орудий с дистанции порядка 300 метров. Оптика орудийных прицелов была заклеена папиросной бумагой и наведение осуществлялось только с помощью артиллерийского перископа и вычислителя Гаврилова. Всего затратили 17 снарядов калибра 76,2-мм, а также 21 снаряд калибра 45-мм, при этом отмечалось 11 прямых попаданий, а также 13 попаданий в “непосредственной близости” от мишеней. Нарком остался доволен полученными показателями, а в отчете отметили, что ПУАТ-35 проявил себя с хорошей стороны, хотя и требует доработок. Впрочем, на серийные танки эта система не устанавливалась. В 1938 г. новый начальник АБТУ Д.Павлов, подробно ознакомившись с полученными результатами отметил следующее:
“Прибор ПУАТ-35 является опытным и негодным для войсковой эксплуатации… К числу недостатков прибора следует отнести большие габариты, вес и малую надежность работы… Серийная переделка танков Т-35 под установку ПУАТ не представляется целесообразной из-за их малого количества, высокой стоимости самого прибора и его сомнительной боевой ценности в условиях современной маневренной войны…”
Проект был закрыт и более к нему не возвращались. Тем не менее, по мере выполнения плана строительства тяжелых танков, увеличивалось и их количество в составе РККА. По состоянию на 1 января 1938 г. в распоряжении боевых и учебных подразделений находился 41 танк типа Т-35А.
27 — в 5-й тяжелой танковой бригаде;
1 — на Казанских бронетанковых курсах усовершенствования технического состава (КБТКУТС);
2 — на НИБТПолигоне в Кубинке;
1 — в 3-й тяжелой танковой бригаде в Рязани;
1 — при Военной академии моторизации и механизации (ВАММ) в Москве;
1 — в Орловской бронетанковой школе;
1 — на ЛБТКУКС (Т-35А-1);
1 — в Ленинградской школе танковых техников;
1 — в Институте № 20 (с системой централизованной наводки);
5 — на ХПЗ, г. Харьков.
Вопреки устоявшемуся мнению, что руководство РККА намеренно оставляло на вооружении “гробы” вроде Т-37 или Т-35А, дело было далеко не так. После развертывания массового выпуска танков новых типов (имеются в виду Т-34, Т-40 и КВ) 27 июня 1940 г. на совещании «О системе автобронетанкового вооружения Красной Армии» поступил вопрос о снятии с вооружения и частичной переплавке устаревших образов техники. В этот список прежде всего попали легкие танки Т-26 и БТ-2 выпуска 1932-1934 гг., степень износа которых была крайне высокой. В отношении Т-35А, утративших за последние три года прежнюю боевую ценность, мнения разделились. Как один из вариантов рассматривалось переоборудование танков с тяжелые самоходные установки с вооружением, состоявшим из 152-мм или 203-мм пушек большой мощности. Такой опыт уже имел место, так что процесс переоборудования не занял бы много времени. С другой стороны предлагалось использовать Т-35А только для парадов и обучения технического персонала, передав их танковому полку ВАММ. Похоже, что большинство участников совещания склонялось именно ко второму варианту, но в связи с формированием механизированных корпусов планы изменились. Так были приняты следующие решения:
— танки Т-35А на вооружении оставить вплоть до полного износа или замены их танками КВ-1 и КВ-2;
— начать работы по усилению бронирования Т-35А, путем установки дополнительной (навесной) брони по опыту Т-28, и довести её максимальную толщину до 50-70 мм;
— учитывая увеличение массы до 60 тонн рассмотреть пути облегчения танка.
Из этих трех пунктов полностью выполнили только первый…
Таким образом, в 1939 году выпуск пятибашенных танков продолжился. Машины последней серии имели ряд отличий, позволявших повысить защищенность танка.
Работы в этом направлении начались на ХПЗ ещё в 1937 году, когда после испанских событий слабость бронезащиты Т-35 оказалась очевидной.Прекрасно понимая, что радикально усилить защиту танка без увеличения его массы не удастся, инженерами были разработаны башни конической формы, с максимально возможным углом наклона бронелистов.
Главная башня Т-35, как и ранее, была унифицирована с башней среднего танка Т-28 последнего выпуска, что снижало трудоёмкость и дополнительные затраты на её производство. Кроме новой формы в кормовой части башни устанавливался дополнительный пулемет ДТ в шаровой установке с сохранением турели для зенитного пулемета. Малые башни конструктивно остались прежними, но из-за их зауженности в верхней части и без того небольшой внутренний объём (особенно у пулеметных установок) уменьшился ещё больше. Из внешних отличий можно отметить укороченный бортовой экран (как на танке Т-35А №234-35 выпуска 1937 года) и измененную форму лючков доступа к поддерживающем роликам. Единственным серьёзным усилением защиты стала лишь установка 70-мм лобового бронелиста корпуса и 30-мм лобового листа главной башни.
Подготовку к выпуску новой серии Т-35 начали уже осенью 1938 года, решив не дожидаться окончательного «вердикта» о судьбе пятибашенных танков от УММ РККА. Первые три или четыре танка, выпущенные в , сохранили обычные подбашенные коробки, однако были между ними определенные отличия. Одна из первых машин получила поручневую антенну, установленную на главной башне, однако на двух следующих Т-35 образца 1939 года (собранных в ) от неё решили отказаться, причем третий танк отличался отсутствием кормового пулемета.
ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ ТЯЖЕЛЫХ ТАНКОВ
Т-35 образца 1933 и 1939 г.
| Т-35А обр.1933 г. |
Т-35А обр.1939 г. |
|
| БОЕВАЯ МАССА | 50000 кг | 54250 кг |
| ЭКИПАЖ, чел. | 11 | |
| ГАБАРИТНЫЕ РАЗМЕРЫ | ||
| Длина, мм | 9720 | 9720 |
| Ширина, мм | 3200 | 3200 |
| Высота, мм | 3340 | 3370 |
| Клиренс, мм | 530 | 570 |
| ВООРУЖЕНИЕ |
большая башня:
одна 76,2-мм пушка КТ-28 и по одному 7,62-мм пулемету ДТ в шаровых уствновках спереди и в кормовой части башни; малые орудийные башни: по одной 45-мм пушки 20К и по одному 7,62-мм пулемету ДТ; пулеметные башни: по одному 7,62-мм пулемету ДТ |
|
| БОЕКОМПЛЕКТ | 96 ыстрелов для 76-мм пушки, 220 снарядов для 45-мм пушек и 10000 патронов | |
| ПРИБОРЫ ПРИЦЕЛИВАНИЯ |
телескопический ТОП обр.1930 г. перископический прицел прицел ПТ-1 обр.1932 г |
|
| БРОНИРОВАНИЕ | передний наклонный лист — 50 мм лобовой лист — 20 мм борта подбашенной коробки — 20 мм фальшборт — 10 мм корма — 20 мм днище — 10-20 мм борт большой башни — 20 мм крыша большой башни — 15 мм |
нижний наклонный лист — 20 мм передний наклонный лист — 70 мм верхний наклонный лист — 20 мм лобовой лист — 20 мм борта подбашенной коробки — 25 мм фальшборт — 10 мм корма — 20 мм днище — 10-20 мм борт большой башни — 25 мм крыша большой башни — 15 мм борта малых орудийных башен — 20 мм крыша малых орудийных башен -10 мм борта пулеметныхх башен — 20 мм крыша пулеметныхх башен -10 мм |
| ДВИГАТЕЛЬ | М-17Т, карбюраторный, жидкостного охлаждения, мощностью 500 л.с. при 1800 об\мин., ёмкость бака 910 литров | |
| ТРАНСМИССИЯ | механического типа: 5-скоростная КПП (4 передачи вперед и 1 назад) с редуктором, многодисковый главный фрикцион сухого трения, многодисковые бортовые фрикционы с плавающими ленточными тормозами и бортовые передачи с двумя парами цилиндрических шестерен | |
| ХОДОВАЯ ЧАСТЬ | (на один борт): восемь опорных обрезиненных катков сблокированных попарно в 4 балансирные тележки, шесть обрезиненных поддерживающих катков, направляющее колесо с винтовым натяжным механизмом и расположенное сзади ведущее колесо гусеница мелкозвенчатая со 135 стальными траками шириной 526 мм и шагом 160 мм |
|
| СКОРОСТЬ |
28,9 км\ч по шоссе 14 км\ч по проселку |
|
| ЗАПАС ХОДА | 100 км по шоссе 80-90 км по проселку |
120 км по шоссе 80-90 км по проселку |
| ПРЕОДОЛЕВАЕМЫЕ ПРЕПЯТСТВИЯ | ||
| Угол подъёма, град. | 25° | |
| Спуск, град. | 30° | |
| Боковой крен, град. | 15° | |
| Высота стенки, м | 1,20 | |
| Глубина брода, м | 1,70 | |
| Ширина рва, м | 4,40 | |
| СРЕДСТВА СВЯЗИ | радиостанция 71-ТК-1 с поручневой и штыревой антеннами переговорное устройство ТПУ-6 на 6 абонентов |
|
18 июля 1929 года Народный комиссариат по военным и морским делам СССР принял «Систему танко-тракторного и авто-броневого вооружения Рабоче-Крестьянской Красной Армии» (далее – Система). Ею утверждалась структура бронетанковых вооружений СССР, классификация танков и их функции в будущих военных конфликтах. Согласно этой системе промышленность должна была спроектировать и сконструировать новые бронированные машины, которые должны были соответствовать тактико-техническим характеристикам, описанным Системой, и выполнять поставленные ею задачи.
Особняком в списке танков стоял «мощный танк особого назначения», относившийся к танкам резерва Главного командования. По замыслу разработчиков системы это должен был быть тяжелый танк прорыва с мощным артиллерийским вооружением, способный выдерживать огонь противотанковой артиллерии противника. Подразделения, вооруженные такими танками, могли бы перебрасываться на участки фронтов будущих войн для обеспечения прорыва линий укреплений противника.
Совещание в Наркомате обороны, 1936 год
Источник – «Жизнь замечательных людей. Тухачевский», Соколов Б. Н.
Однако амбициозным планам своего руководства советские конструкторы и промышленность СССР в тот период времени не соответствовали. После Гражданской войны конструкторский корпус страны понес катастрофические потери – многие специалисты погибли или эмигрировали. И хотя в 20-е годы на предприятия и в конструкторские бюро начали поступать новые кадры из возрожденных и вновь созданных технических вузов, этим людям не хватало опыта. У старых же конструкторов опыта в танкостроении было явно недостаточно, так как царская Россия собственных танков не производила.
На нижегородском судостроительном предприятии «Красное Сормово» в 1920–21 годах выпустили небольшую серию в 15 танков «КС» (в некоторых источниках их именуют по личному имени первой выпущенной машины, как танк «Борец за свободу тов. Ленин»). Это была практически точная копия французского танка «Рено» FT-17, трофейный экземпляр которого был предоставлен заводу для копирования. Но опыта создания принципиально новой собственной техники нижегородцы не имели.
Во многом именно поэтому СССР вынужденно приобретал проекты готовых легких танков за рубежом – в США и Великобритании. Проекты же тяжелых и средних танков Советскому Союзу в то время не продавали, так как в капиталистических странах справедливо предполагали, что на полях будущих сражений армия социалистического государства может стать их противником.
Так, в Англии на предприятии компании «Виккерс», где советская делегация договаривалась о приобретении 6-тонного танка, позже ставшего прототипом советского Т-26, в это же время проходили испытания тяжелого пятибашенного танка Виккерс A1E1 «Индепендент», из чего секрета никто не делал. Британцы широко освещали в прессе новинки своего танкостроения, так как британская армия бронетехники закупала мало, и частные танкостроительные предприятия искали пути привлечения иностранных заказов. Однако англичане были избирательны в выборе клиентов – когда глава советской делегации предложил им продать несколько экземпляров танка, техническую документацию и права на его производство, британское правительство ответило категорическим отказом. Все, что смогли сделать представители СССР, – это собрать из открытых источников максимум информации об этой машине.
Английский тяжелый пятибашенный опытный танк A1E1 «Индепендент» компании «Виккерс»
в экспозиции танкового музея в Бовингтоне
Источник – balancedrink.com
Задача самостоятельно сконструировать тяжелый танк прорыва была поставлена перед конструкторами Главного конструкторского бюро Орудийно-оружейно-пулеметного объединения. Однако начало проектных работ показало, что для решения такой сложной задачи советским инженерам все еще не хватает опыта, и работы над проектами танков прорыва Т-30 и Т-32 были приостановлены. Не смогли решить эту задачу и инженеры Авто-танко-дизельного отдела Экономического управления ОГПУ – одной из первых советских «шарашек» (тюремных КБ, в которых отбывали срок заключенные инженеры-конструкторы). Их проект танка прорыва весом до 70 тонн, разработанный в конце 1930 – начале 1931 годов, оказался неудачным.
Эскиз танка Т-30. Источник – topwar.ru
В марте 1930 года на завод «Большевик» для организации совместной работы в полном составе прибыло немецкое конструкторское бюро инженера Эдварда Гроте. Если с Англией, Францией и США советские делегации вели переговоры о приобретении готовых танков и прав на их производство, то с Германией, которой после поражения в Первой мировой войне было запрещено развивать собственное танкостроение, отношения выстраивались по-другому. В СССР проходили испытания созданные втайне немецкие танки, которые во всех документах числились как «гросс- и кляйнетракторы» (нем. – «большие и малые тракторы»). Кроме того немецкие курсанты обучались в танковой школе «Кама» под Казанью, а также были созданы несколько совместных КБ, где немецкие и советские инженеры совместно работали над созданием новых образцов военной и гражданской техники. Было решено привлечь немецких конструкторов и к созданию средних и тяжелых танков. Предпочтение отдали конструкторскому бюро Эдварда Гроте. Руководитель Управления механизации и моторизации РККА (далее – УММ), а по совместительству и глава зарубежных делегаций, занимавшихся ведением переговоров по приобретению иностранной техники и привлечению в СССР иностранных специалистов, командарм 2 ранга И. А. Халепский называл его «бюро Гротто». Решающим в выборе оказался тот факт, что один из инженеров бюро был коммунистом, а сам Гроте симпатизировал Советскому Союзу.
В СССР было создано совместное КБ АВО-5, куда по настоянию наркома тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе были включены и советские конструкторы – Н. В. Барыков, Л. С. Троянов и другие. Немецкие и советские инженеры разработали проекты сразу двух танков: среднего ТГ-1 и тяжелого танка прорыва ТГ-5. В металле был реализован только прототип среднего танка, но и он в серию не пошел, так как был слишком дорогим и сложным в производстве. Однако опыт, полученный советскими конструкторами в процессе совместной работы с немцами, оказался поистине бесценным.
В августе 1931 года советское правительство отказалось от дальнейших услуг немецких инженеров, и те вернулись на родину. АВО-5 было реорганизовано, теперь его возглавил бывший заместитель Эдварда Гроте – Н. В. Барыков. После реорганизации КБ советские конструкторы вернулись к проекту танка Т-30, который к началу 1932 года довели до создания полноразмерного деревянного макета. Однако на этой стадии проект остановили. Дело в том, что ранее, в ноябре 1931 года, УММ поставило перед конструкторами задачу создать танк прорыва минимум с тремя орудиями, прототип которого нужно было изготовить к августу 1932 года. В танке Т-30, две башни которого размещались одна на другой, это было технически невозможно.
Николай Всеволодович Барыков – конструктор танка Т-35. Источник – ru.wikipedia.org
Было принято решение создать проект нового танка. Компоновку будущей машины позаимствовали у британского «Индепендента». Т-35 (такой индекс присвоили новому проекту) должен был стать пятибашенным танком с мощным артиллерийским и пулеметным вооружением (76,2-мм пушка, две 37-мм пушки и шесть пулеметов), длинным, тяжелым (60 тонн), медленным (20–25 км/ч на ровной местности) и обладавшим броней, способной выдерживать попадания пуль и фугасных снарядов (30–50 мм).
Работы над Т-35 шли ударными темпами. Уже 20 августа 1932 года был готов его прототип Т-35-1. 1 сентября машину показали комиссии УММ РККА. В главной цилиндрично-сферической штампованной башне нового танка была установлена экспериментальная танковая пушка ПС-3 конструкции П. Н. Сячинтова, а в правой передней и левой задней башнях располагались 37-мм полуавтоматические противотанковые пушки ПС-2, разработанные этим же конструктором. Левая передняя и правая задняя башни вооружались пулеметами ДТ, к тому же один пулемет находился в шаровой установке основной башни, а еще один – с левой стороны в лобовом листе корпуса танка.
Прототип танка Т-35-1 во время испытаний вооружения. В главной башне танка – пушка ПС-3 № 2
Источник – theaces.ru
В то время танк впечатлял своими размерами, количеством башен и вооружения. Уже 1 мая 1933 года Т-35-1 участвовал в параде в Москве, и с этого момента до самого начала Великой Отечественной войны он будет одной из основных «изюминок» военных парадов, проводимых в Москве, Ленинграде, Харькове и Киеве.
В танке Т-35-1 были реализованы многие инженерные решения, воплощенные в танке ТГ-1 – в частности система пневмоуправления. Однако полигонные испытания показали, что система слишком капризна для использования ее в боевых условиях.
Первый прототип Т-35, оснащенный макетом орудия ПС-3 на параде в Москве. 7 ноября 1932 года
Источник – theaces.ru
Для танка ТГ-1 Эдвард Гроте конструировал специальный двигатель, но так его и не завершил. Для временного решения проблемы, чтобы провести испытания ходовой части, инженеры АВО-5 разработали способ установки в танк двигателя М-6. Теперь это временное решение, уже в качестве постоянного, «перекочевало» в новую разрабатываемую машину Т-35. Двигатель М-6 (или «Испано-300» – советская копия французского двигателя «Испано-Сюиза» 8Fb), неплохо показавший себя на танке ТГ-1, на Т-35 не выдерживал нагрузок и постоянно перегревался.
В феврале 1933 года танковое производство завода «Большевик» выделили в отдельное специализированное предприятие №174. В это же время АВО-5 трансформировалось в опытно-конструкторский машиностроительный отдел (далее – ОКМО) этого завода, пребывая под руководством все того же Н. В. Барыкова. Несмотря на организационные пертурбации, ОКМО не прекращал работы над совершенствованием конструкции Т-35. Началось создание второго прототипа машины – Т-35-2. Штампованную башню заменили на сварную цилиндрическую, которую, по личному указанию Сталина, унифицировали с основной башней недавно созданного среднего танка Т-28. Двигатель заменили на более мощный М-17, но силовая установка по-прежнему перегревалась, и эту «болезнь» своего детища конструкторы так и не смогли полностью изжить. Были также изменены конструкции трансмиссии, коробки передач и подвески. Основными задачами вносимых изменений были повышение надежности танка и уменьшение его стоимости. В металле машина была завершена к апрелю 1933 года.
Опытный советский средний танк ТГ-1 конструкции Эдварда Гроте
Источник – blog.anisotropic.ru
Сразу же после окончания доработки Т-35-2 началась разработка третьего прототипа танка – Т-35А. Для увеличения проходимости машины ее сделали длиннее, добавив по одной колесной тележке с каждого борта. Кроме того, в малых артиллерийских башнях разместили 45-мм противотанковые пушки. Небольшие изменения претерпел и корпус танка. Между тем еще до полного проведения всех необходимых испытаний проектная документация на Т-35-2 и он сам были отправлены на Харьковский паровозостроительный завод (далее – ХПЗ) для подготовки поточного производства. Туда же в июне 1932 года была отправлена и проектная документация на Т-35А. В результате именно прототип Т-35-2 пошел в серию под индексом Т-35. Его компоновка была довольно интересной – корпус танка разделялся четырьмя перегородками на пять отделений. Впереди находилось отделение передних башен с постом управления танком, а в правой башне (№2) размещалась 45-мм танковая пушка образца 1932/38 годов (20-К). В этой же башне находился пост помощника командира танка, который был обязан вести огонь из пушки. Функции заряжающего выполнял командир башни. В пулеметной передней башне (№3) находился механик-водитель, который был обязан вести огонь из пулемета и следить за двигателем танка. В случае выбытия танкового техника он должен был заменить его за рычагами управления танком.
Вид на место танкового техника (водителя) танка Т-35
Танковый техник находился на посту управления. Во время боя в его обязанность входило управление танком, а в небоевой обстановке он отвечал за руководство механиками-водителями. Пост управления находился у Т-35 очень неудобно – между выступавшими вперед обводами корпуса, которые с обеих сторон ограничивали обзор технику – он мог видеть лишь узкий сектор поля боя, а потому любой маневр вправо или влево осуществлялся танком практически вслепую.
Второе отделение являлось боевым. Над ним находилась основная башня (№1), размещенная на шестигранном основании. Здесь, справа от орудия, размещался командир танка. Помимо управления машиной в его обязанности входило ведение огня из пулемета и заряжание орудия. Наведением орудия занимался башенный командир, размещавшийся слева от орудия.
Радиотелеграфист располагался в задней части башни. Во время боя он был обязан помогать командиру танка заряжать основное орудие. Под башней находился подвесной пол, на котором располагались все размещавшиеся в башне танкисты. Здесь же хранился боекомплект основного орудия танка.
Подвесной пол главной башни танка Т-35
Источник – bronetexnika.moy.su
Третьим было отделение задних башен. Командир башни №4, вооруженной 45-мм пушкой, был заместителем командира башни №1 и отвечал за ведение огня из 45-мм пушки. Заряжал эту пушку младший механик-водитель, подчинявшийся технику и также следивший за ходовой частью танка. Огонь из пулемета ДТ, расположенного в башне №5, вел командир этой башни.
Следующим было моторное отделение, в котором располагалась силовая установка танка. В кормовой части располагалось трансмиссионное отделение, что предопределяло использование заднего привода у Т-35. Вообще, для советских танков было характерно совместное размещение силовой установки и трансмиссии в кормовой части. Это позволяло избежать необходимости «тянуть» через весь танк карданный вал, что неизбежно приводило бы к увеличению высоты машины и, как следствие, ее поражаемого силуэта, чем «грешили» немецкие танки.
Экипаж Т-35 в бою составлял 10 человек, но дополнительно в него входили старший механик-водитель и моторист, которые следовали в обозе и помогали поддерживать машину в рабочем состоянии в перерывах между боями.
Первый серийный танк был изготовлен в Харькове к 1 ноября 1933 года и принял участие в параде в честь 16-й годовщины Революции, проходившем в столице советской Украины (Харьков был ею до июня 1934 года). В этот же день прототипы Т-35-1 и Т-35-2 принимали участие в параде в Москве.
Танки Т-35-1 (справа) и Т-35-2 (слева), Москва, 7 ноября 1933 года
Источник – army.lv
Но то, что красиво смотрелось на парадах, в жизни было далеко не таким безукоризненным. Т-35 оказался танком «сырым» и капризным. Прошел целый год, прежде чем харьковчанам удалось устранить большую часть дефектов и недоделок. Кроме этого, срыву планов по серийному выпуску танка мешала плохая работа смежников, которые не вовремя поставляли комплектующие на предприятие. Так, к 1 января 1934 года три готовых корпуса Т-35 не были обеспечены орудиями.
Непростая ситуация сложилась и с вооружением танка. Его планировалось оснастить пушками ПС-2 и ПС-3 конструкции Сячинтова, но они так и не были запущены в производство. В марте 1932 года на вооружение Красной армии была принята 45-мм пушка 20К разработки завода №8, которой заменили 37-мм пушку. В то же время завод «Красный путиловец» никак не мог наладить производство 76-мм орудия ПС-3 – главный конструктор артиллерийского КБ завода И. А. Маханов утверждал, что эта пушка плохо сконструирована и нетехнологична. Взамен он настойчиво предлагал 76-мм пушку Л-10 собственной конструкции, однако ее полигонные испытания показали, что эта артиллерийская система «сырая», в достаточной мере не отработанная и обладает множеством дефектов.
Главная башня танка T-35 на срубе во время испытаний орудия ПС-3. 17–21 марта 1933 года
Источник – soboli.net
В результате на танки начали устанавливать менее совершенную, но проверенную танковую 76,2-мм пушку КТ-28 («Кировская танковая») образца 1927/32 годов, в которой использовалась качающаяся часть полевой полковой пушки образца 1927 года. В это же время пушку КТ-28 устанавливали и на трехбашенный средний танк Т-28 с основной башней, аналогичной Т-35, поэтому проблем с заменой орудия не возникло.
Корпус танка был в основном сварным. Это новшество переняли у конструкции танка ТГ-1, который впервые в истории изготовили полностью сварным. Клепаными были только боковые броневые экраны, прикрывавшие подвеску и катки танка. Лоб корпуса защищался бронеплитами толщиной от 20 до 50 мм, борта и корма – 20 мм. Однако опыт войны в Испании показал, что бронирование танка меньше 30 мм делает его легкой добычей для 20- и 37-мм противотанковой артиллерии. Постановлением Правительства от 25 июля 1937 года ХПЗ обязали начать работы по дополнительному бронированию танков Т-35: до 60 мм – лобовых, и до 30 мм – бортовых бронедеталей. В ноябре показатели изменили: борт – 40–45 мм, башни – 40–55 мм, в результате чего масса машины возросла с 55 до 60 т. Кроме того, заводу было необходимо спроектировать новые конические башни с наклонными лобовыми и боковыми бронелистами.
Пушка КТ-28 в броневой маске танка Т-35. Источник – bronetexnika.moy.su
Однако завод, как и многие другие предприятия и КБ страны, понес тяжелые потери в инженерно-конструкторском составе – в разгаре были репрессии, начатые главой НКВД Г. Г. Ягодой и продолженные его преемником Н. И. Ежовым. У ХПЗ попросту не хватало кадров, чтобы провести необходимые конструкторские работы, поэтому к ним были подключены конструкторы ленинградских заводов №179 им. Кирова и №185 (в который в 1934 году выделили ОКМО). Ленинградцы имели больше опыта, чем их харьковские коллеги, так как многие из них участвовали в разработке Т-35 и в 1938 году работали над созданием новых тяжелых танков СМК-1, КВ-1 (завод №179) и Т-100 (завод №185).
С конца 1938 года ХПЗ начинает производить новый Т-35 с усиленной броней и коническими башнями. Кроме того, в кормовой части некоторых танков установили еще один пулемет в шаровой установке. Харьковчане уже успели собрать от 6 до 10 новых машин, когда постановлением Главного военного совета СССР от 8 июня 1939 года танк Т-35 сняли с производства. Испытания показали, что новые тяжелые танки, разрабатывавшиеся в Ленинграде, перспективнее, чем безнадежно устаревший Т-35.
Танк Т-35 с коническими башнями и наклонной подбашенной коробкой, Москва,
1 мая 1940 года. Это «шпионское» фото сделано из окон американского посольства
Источник – «Сухопутные линкоры Сталина», Максим Коломиец
Единственным военным конфликтом, в котором принял участие Т-35, стала Великая Отечественная война. Ни во время Польского похода сентября 1939 года, ни во время Советско-финской войны 1939–1940 годов единственный тяжелый советский танк прорыва не использовался, несмотря на то что указания на это есть в отдельных зарубежных источниках. Т-35 стал главным «паркетным» танком СССР, основной задачей которого было вводить в заблуждение западных дипломатов и разведчиков относительно уровня развития советской бронетехники.
Военные отмечали низкую надежность Т-35, особенно выпуска 1933–36 годов – машины постоянно ломались, а их двигатели перегревались. 27 июня 1940 года в Москве состоялось совещание «О системе автобронетанкового вооружения Красной армии», на котором в том числе обсуждался и вопрос дальнейшей целесообразности эксплуатации Т-35. Мнения разделились, но, в конце концов, было принято решение оставить эти танки в частях до их полного износа.
Ходовая часть Т-35 со снятыми бронеэкранами
Источник – dezle.net
В результате почти все пригодные к эксплуатации танки (51 из 59 серийных Т-35) оказались в полках 34-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса Киевского Особого военного округа (КОВО). Четыре из них требовали капитального ремонта, поэтому перед самой войной три танка были отправлены из Львовской области, где размещался 8-й мехкорпус, на ХПЗ.
Боевой путь танков Т-35 оказался очень коротким. Уже в первые часы войны командиру корпуса генерал-лейтенанту Д. И. Рябышеву было приказано наступать на запад. Его танки уже успели совершить 70–80-километровый марш, когда был получен новый приказ – вернуться в исходную точку и на следующий день продвинуться на 120 километров на северо-восток к городу Броды. В результате этих хаотических передвижений путь корпуса оказался усеян танками Т-35, которые ломались на марше и были брошены или уничтожены экипажами. Так как танк был давно снят с производства, запчастей к нему не хватало, а из-за огромной по тем временам массы Т-35 его было крайне сложно эвакуировать. Часть машин осталась на ремонтной базе во Львове, где части мехкорпуса, следовавшие через город, были атакованы просочившимися в город украинскими националистами, с которыми пришлось принять бой.
На этом злоключения Рябышева и его солдат не закончились. 26 июня корпус начал наступление от города Броды на север, в направлении на город Дубно. Рябышев планировал продолжить его и 27 июня, когда в 4 часа утра прибыл нарочный с приказом отходить на юг. Корпус уже начал отводить свои подразделения, когда в 6 часов 40 минут поступил новый приказ – снова наступать на Дубно. У Рябышева под рукой были только не успевшая отступить 34-я дивизия (в которой еще оставалось какое-то количество исправных танков Т-35), один полк 12-й танковой дивизии и мотоциклетный полк. Командир 8-го мехкорпуса хотел дождаться утра 28 июня, чтобы снова собрать воедино свои силы и атаковать противника, но сделать это ему не дали. Прибывший член Военного совета Юго-Западного фронта корпусной комиссар Н. Н. Вашугин, грозя трибуналом, потребовал, чтобы корпус немедленно шел в наступление теми силами, какими он располагал на данный момент. В результате из имевшихся войск на скорую руку была создана группа бригадного комиссара Попеля, которая начала наступление на Дубно, а Рябышев остался в Бродах собирать и организовывать остальные силы.
Советский тяжелый танк Т-35 68-го танкового полка 34-й танковой дивизии 8-го механизированного
корпуса, брошенный из-за неисправности в 2 километрах к северо-востоку от села Новый Ярычев
Каменко-Бугского района Львовской области
Источник – waralbum.ru
Когда группа Попеля достигла Дубно, штаб Юго-западного фронта снова поменял свои планы, и наступление на город остальными подразделениями фронта было остановлено. В результате все танки Т-35 34-й дивизии, как и почти вся бронетехника группы Попеля, были потеряны в боях за Дубно. Последние танки были подбиты в бою и сгорели 30 июня 1941 года в районе станции Птичья, где Попелю удалось на какое-то время прорвать оборону противника. В образовавшуюся брешь проскользнул обоз с ранеными под прикрытием части танков группы, но остальные подразделения прорваться вслед за ним не смогли. Попель уничтожил остававшиеся у него танки (19 единиц Т-26 и 4 единицы Т-34) и лесами вывел остатки группы из окружения. Немецкие солдаты и офицеры любили фотографироваться на фоне удивительных многобашенных «русских монстров», поэтому осталось множество документальных свидетельств трагических судеб танков Т-35 и их экипажей.
Могилы немецких солдат на фоне советского танка Т-35 из группы Попеля, подбитого на трассе поселок
Верба – поселок Птичья, 30.06.1941. Две белые полоски на башне – тактический знак 67-го танкового
полка 34-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса. Машина выпуска 1937 года,
серийный номер №988-16. Источник – waralbum.ru
Немцы отремонтировали один из захваченных Т-35 и отправили его в Германию для проведения испытаний на полигоне в Куммерсдорфе. Дальнейшая судьба этого танка автору неизвестна.
Т-35 в Куммерсдорфе. Источник – nektonemo.livejournal.com
Те немногие танки Т-35, которые к середине июля 1941 года оставались в составе разгромленного 8-го мехкорпуса, были отправлены на ХПЗ для проведения капитального ремонта. Они приняли участие в обороне Харькова в октябре 1941 года – в основном в качестве неподвижных огневых точек.
Немецкие офицеры фотографируются на подбитом советском танке Т-35, брошенном в районе
Григоровки (тогдашнее предместье Харькова). Танк оставался стоять на нынешней улице
Тельмана между домами №14 и №16. Источник – waralbum.ru
Два Т-35, находившиеся в танковом парке Высшей академии механизации и моторизации, вошли в сводный танковый полк академии, но так как на фронт он отправлен не был, то, скорее всего, эти танки участия в боевых действиях не принимали. Еще два Т-35, принадлежавшие Казанским бронетанковым курсам усовершенствования технического состава, до конца войны использовались для обучения механиков-водителей.
Единственный уцелевший на сегодня экземпляр танка Т-35 находится в Центральном музее бронетанкового вооружения и техники Министерства обороны Российской Федерации в Кубинке.
На базе танка Т-35 в 1934–40 годах было создано две 152-мм САУ СУ-14-Бр-2. Они участвовали в обороне Москвы в составе сводного дивизиона, куда кроме них входила САУ-100-Y, созданная на базе экспериментального танка Т-100. Единственная уцелевшая САУ СУ-14-Бр-2 также экспонируется в Кубинке.
Танк Т-35 в Центральном музее бронетанкового вооружения и техники в Кубинке. Источник – comgun.ru
Немного о многобашенных танках
Т-35 - тяжёлый танк 30-х годов, выпускавшийся в СССР. Является единственным в мире пятибашенным танком серийного производства (в период с 1933 по 1939 годы была произведена 61 машина). Был самым мощным танком Красной армии 30-х годов. До 1941 года не участвовал в боях, однако использовался во время военных парадов, являясь зримым воплощением военной мощи Советского Союза. Т-35 участвовал в боях начального этапа ВОВ, однако довольно быстро были потеряны, но, согласно имеющимся отчетам, в основном из-за возникающих неисправностей.
Работы над тяжёлым танком в СССР начались ещё в конце 20-х годов, но отсутствие у отечественных конструкторов необходимого опыта в данной области не позволяло разработать полноценную боевую машину. Выходом из сложившейся ситуации стало приглашение немецких конструкторов под руководством Эдварда Гротте, которые в 1930 г. прибыли в Советский Союз и совместно с молодыми инженерами начали проектировать тяжёлый танк. И хотя танк ТГ созданный под руководством Гротте в серию не пошёл, советские конструкторы смогли получить бесценный опыт, который был использован при проектировании отечественных тяжёлых боевых машин.
После того как были прекращены работы над танком ТГ КБ, в состав которого входили работавшие с Гротте советские инженеры под руководством Н. В. Барыкова приступили к разработке собственного тяжёлого танка. Задание было выдано Управлением механизации и моторизации Рабоче-крестьянской Красной армии и в нем говорилось: «К 01.08.1932 года разработать и построить 35-тонный танк прорыва типа ТГ». Во время проектирования танка Т-35 конструкторы использовали полуторалетний опыт работы над танком ТГ, результаты испытаний немецких «Гросстрактор» под Казанью а также материалы комиссии по закупке бронированной техники в Великобритании.
Сборку первого прототипа, который получил обозначение Т-35-1, окончили 20 августа 1932 г. а 1 сентября танк показали представителям УММ РККА. Вес танка составляла 42 тонны, толщина брони - 30-40 миллиметров, в вооружение входили: одна 76-миллиметровая и две 37-миллиметровые пушки (вместо 76-мм орудия на Т-35-1 был установлен макет), и три пулемёта. Экипаж танка состоял 10-11 человек. Габариты танка: длина 9720 мм; ширина 3200 мм; высота 3430 мм. Запас хода 150 км (по шоссе). 500-сильный двигатель М-17 позволял развивать танку скорость до 28 километров в час. Удельное давление на грунт составляло менее 0,7 кг/см². Опорные катки сгруппировали попарно по три тележки на один борт. Верх главной башни имел округлую форму.
Т-35-1 во время испытаний прошедших осенью 1932 года показал хорошие результаты и удовлетворял военных, однако было отмечено несколько недостатков в силовой установке танка. Кроме того, конструкция пневматических приводов управления и трансмиссии была слишком сложной и дорогостоящей для массового производства. Конструкторам предложили доработать проект по выявленным недостаткам, усилить вооружение а также провести унификацию некоторых деталей (например, главной баши) со средним танком Т-28.
Танковое производство завода «Большевик» в феврале 1933 г. выделили в отдельный завод № 147 им. К. Е. Ворошилова, при этом КБ Барыкова переформировали в ОКМО (Опытно-конструкторский машиностроительный отдел), который приступил к доработке Т-35-1.
Второй образец, получивший обозначение Т-35-2, был собран в апреле 1933 г., а 1 мая его привлекли для участия в параде на площади Урицкого (бывшая Дворцовая) в Ленинграде. Танк от Т-35-1 отличался, не только главной башей, но и установкой другого двигателя, формой фальшборта и некоторыми другим мелкими деталями.
Параллельно в КБ вели разработку чертежей серийного танка Т-35А. Танк Т-35А имел значительные отличия от Т-35-1(2). Ходовая часть была удлинена на одну тележку, малые пулемётные башни имели другую конструкцию, средние башни, имеющие увеличенную форму, оснащались 45-миллиметровыми пушками 20К, форму корпуса изменили, кроме того имелись и другие менее значительные отличия. Всё это стало причиной трудностей при изготовлении, поскольку танк Т-35А, по существу, являлся совершенно новой машиной.
Серийное производство танка Т-35 было поручено Харьковскому паровозостроительному заводу им. Коминтерна. Работу по улучшению танка начали в 1932 г. Руководителем работ стал Н. В. Цейц. 11.08.1933 г. Т-35 приняли на вооружение а с 1934 танк начал поступать в войска.
В 1933 г. выпустили 2 серийных образца, в 1934 начали к мелкосерийное производство. В различные годы было выпущено следующее количество танков: 1933 - 2; 1934 - 10; 1935 - 7; 1936 - 15; 1937 - 10; 1938 - 11; 1939 - 6.
Всего же с 1933 по 1939 годы было выпущено 2 прототипа и 61 серийная машина.
Во время производства в конструкцию множество раз вносились изменения. Например, в 1937 г. была увеличена толщина бортовых, нижнего и верхнего лобовых листов, броня башен и кормы стала изготавливаться из 23-мм бронеплит; мощность двигателя была повышена до 580 л. с.; вес танка возрос до 52, а затем и до 55 тонн. Число членов экипажа - от 9 до 11 человек. Последние шесть машин, выпущенные в 1938-1939 гг., имели башни конической формы, улучшенные уплотнения корпуса и изменённую конструкцию бортовых экранов. Также были усилены элементы подвески.
Конструкция танка
Т-35 являлся тяжёлым танком классической компоновки, пятибашенным, с двухъярусным расположением пушек и пулемётов. Бронирование танка было адекватным для времени его создания (необходимо отметить, что она не уступало и большинству танков начального периода Второй мировой войны), однако для выполнения задачи прорыва к началу войны его было недостаточно.
Танка имел корпус коробчатой формы, сложной конфигурации. Корпус сваривался (частично клепался) из бронелистов толщиной 10 - 50 миллиметров. Толщина брони танка Т-35 в основном составляла 20 миллиметров (низ лобовой части, борта и корма). Башни выполнялись из брони толщиной 25-30 миллиметров. Слева в носовой части корпуса был выполнен смотровой люк механика-водителя имеющий смотровую щель, прикрытую стеклоблоком. Во время марша люк мог оставаться открытым (открывание производилось вверх, для фиксации служил винтовой механизм). Для входа/выхода механик-водитель использовал люк в крыше корпуса, расположенный над его рабочим местом. Первоначально люк изготавливался как двухстворчатый, но позднее был заменен одностворчатым складным. Поздняя модификация танка, имеющая конические башни имела овальный люк, выполненный по аналогии с конструкцией башенного люка БТ-7. Главная башня имела шестигранный пьедестал - так называемый «шестигран». По его бокам располагались ящики, предназначенные для размещения приборов создания дымовой завесы. Позади кормовых башен были выполнены воздухозаборные жалюзи, которые прикрывались бронеэкранами, а также люк доступа к двигателю. Глушитель располагался позади люка. В верхнем листе кормы было выполнено круглое отверстие, предназначенное для установки вентилятора. Отверстие прикрывалось съёмным бронеколпаком, имеющим жалюзи.
Главная башня Т-35 и башня танка Т-28 первых выпусков были идентичными по конструкции (вплоть до момента введения конических башен у главной башни не было шаровой штатной установки кормового пулемёта). Она имела цилиндрическую форму и развитую кормовую нишу. В передней части на цапфах устанавливалось 76-миллиметровое орудие, справа от него размещался пулемёт. Для удобства экипажа башню оснащали подвесным полом.
Конструкция средних башен идентична башням танка БТ-5, однако без кормовой ниши. Форма башен цилиндрическая, с двумя люками для доступа экипажа. 45-миллиметровая пушка и пулемёт, спаренный с ней, устанавливались в ее передней части.
Тяжёлый танк Т-35
Малые пулемётные башни имели такую же конструкцию, как и пулемётные башни танка Т-28, однако, в отличие от них, были оснащены кольцевыми рымами, используемыми при демонтаже. Цилиндрические башни в носовой части имели смещённым вправо выступом. В ее лобовом листе размещался пулемёт ДТ в шаровой установке.
Последние серийные танки Т-35 имели конические башни, при этом конструкция их главной башни была идентична башне Т-28.
Вооружение
Вооружение Т-35 размещалось в расположенных в два яруса пяти башнях. В центральной башне была установлена 76,2-миллиметровая пушка КТ-28 образца 27/32 годов (планировалось что будет установлена ПС-3), которая являлась танковым вариантом полковой пушки обр. 1927 г. Ствол длиной 16,5 калибра. Начальная скорость боеприпаса - 381 метров в секунду. В качестве прицельных приспособлений использовался танковый перископ обр. 1932 г. и телескопический прицел обр. 1930 г. Справа от пушки монтировался пулемёт ДТ в шаровой независимой установке. В нише башни была выполнена щель для бугельной установки второго пулемёта ДТ. Щель закрывалась специальной бронезаслонкой. На некоторых танках для установки кормового пулемёта использовалась стандартная шаровая установка. Также, на люке башни при помощи турельной установки устанавливался ещё один ДТ, используемый для ведения огня по воздушным целям.
Пара 45-миллиметровых пушек 20К обр. 1932 г. устанавливалась в малых пушечных башнях, которые были расположены по диагонали (справа-впереди и слева-сзади). Начальная скорость бронебойного снаряда составляла 760 м/с. Пушки спаренные с пулемётами ДТ закреплялись на цапфах в подвижных бронировках. В пулемётных башнях, расположенных по диагонали (слева-впереди и справа-сзади) служили для установки пулемётов ДТ.
Боекомплект состоял из: 96 выстрелов к 76-миллиметровой пушке, 220 выстрелов к 45- миллиметровым пушкам и 10 тыс. патронов к пулемётам.
Таким образом, Т-35 был вооружен приблизительно как один средний танк Т-28 и два лёгких танка Т-26.
Двигатель и трансмиссия
V-образный двенадцатицилиндровый карбюраторный двигатель М-17 имеющий жидкостное охлаждение, был установлен в задней части корпуса. Мощность двигателя при 1450 оборотах в минуту составляла 500 л. с. Это позволяло танку развивать скорость до 30 км/ч по трассе и около 12 км/ч на пересеченной местности. Топливными баками ёмкостью 910 литров обеспечивался запас хода до 150 км по шоссе. Двигатель и механическая пятискоростная коробка передач соединялись через главный фрикцион. Механизмом поворота служили бортовые фрикционы, имеющие ленточные тормоза.
Ходовая часть
Каждая сторона гусеничного движителя состоял из: восьми обрезиненных опорных катков небольшого диаметра, шести поддерживающих катков имеющих резиновые шины, направляющих колёс оснащенных винтовым механизмом натяжения, ведущих задних колёс имеющих съёмные зубчатые венцы, мелкозвенчатых гусеничных цепей с открытым шарниром и скелетообразными траками. Траки соединялись пальцами, которые стопорились при помощи шплинтов. Между передними опорными катками и направляющими колёсами устанавливались натяжные ролики, которые предотвращают прогибы передних ветвей гусениц во время преодоления вертикальных препятствий.
Подвеска - блокированная, в тележке по два катка; подрессоривание при помощи двух спиральных пружин. Ходовая часть закрывалась 10-миллиметровыми бронеэкранами. Танк был способен преодолевать подъёмы до 36°, брод глубиной 1,2 м, вертикальные стенки высотой 1,2 м, рвы шириной 3,5 м. Удельное давление на грунт – 0,78 кг/см². На маневренности танка неблагоприятно сказывалось большое значение отношения его длины к ширине (> 3).
Электрооборудование
Танк оснащался радиостанцией 71-ТК-1, имеющей поручневую антенну вокруг главной башни, телефонным переговорным устройством на семь абонентов, системой дымопуска. Электрооборудование выполнялось по однопроводной схеме с напряжением сети 12В.
Размещение экипажа
Во время производства количество членов экипажа танка Т-35 колебалось от 9 до 11 человек, в зависимости от конструктивных особенностей конкретной серии. В большинстве случаев размещение экипажа выглядело так. В верхней – главной башне, которая была унифицирована с башней Т-28, размещалось три члена экипажа: командир (также выполняющий функции наводчика), пулемётчик, и радист (также выполняющий функции заряжающего). В двух башнях, в которых устанавливались 45-миллиметровые пушками, находилось по два человека - пулемётчик и наводчик, в пулемётных башнях - один стрелок. Главная башня от остальной части боевого отделения отгораживалась перегородкой. Задние и передние башни сообщались между собой попарно. Между гусеницами в передней части танка находилось отделение управления, в котором размещался механик-водитель (имел ограниченный обзор из-за того, что ветви гусениц сильно выступали вперёд, зачастую машиной управляли практически вслепую).
Боевое применение и служба
Первые танки Т-35 соответствовали оперативно-техническим требованиям, которые предъявлялись к тяжёлым танкам РККА. Кроме того, огневая мощь Т-35 превосходила мощь любых танков мира. Пять пулемётов (располагались в пяти вращающихся башнях) и три пушки обеспечивали круговой массированный огонь во всех направлениях одновременно, что давало определённые преимущества при борьбе с пехотой противника в глубине его обороны. Однако это стало причиной усложнения конструкции и потребовало увеличения количества членов экипажа. Тягово-динамические качества танка были недостаточны, что особенно сказывалось при повороте. Совокупность данных недостатков не позволяла в полной мере выполнять задачи, которые ставились перед тяжёлым танком. Большое количества башен было причиной того, что командир не мог осуществлять эффективное управление огнём. Слабое бронирование было причиной того, что танк был уязвим для артиллерии, а низкая подвижность и огромные размеры делали его прекрасной мишенью.
Было понятно, что необходима новая концепция тяжёлого танка. Экспериментальные танки СМК, и Т-100 создавались в рамках данной новой концепции. Танк КВ стал родоначальником первой удачной советской серии тяжёлых танков.
Таким образом, Т-35 к 1941 году морально устарел, но с вооружения его не сняли. По состоянию на 22.05.1941 г., в Красной армии насчитывалось 48 танков Т-35, которые стояли на вооружении шестьдесят седьмого и шестьдесят восьмого танковых полков тридцать четвертой танковой дивизии Киевского ОВО. Другие находились в распоряжении испытательных полигонов и военных учебных заведений. Все Т-35, которые имелись в распоряжении 34-й танковой дивизии, находились в районе Равы-Русской к началу войны и были практически сразу же потеряны. При этом всего 7 машин потеряли непосредственно в боях, 6 были в ремонте на момент начала военных действий, а другие 35 вышли из строя из-за неисправностей, сломались во время марша и были уничтожены или брошены экипажами. Последнее применение двух Т-35 - в битве под Москвой. Интересно, что существует большое фотографий брошенных танков Т-35, которые сделали немцы - простым солдатам и танкистам панцерваффе нравилось фотографироваться около «чуда враждебной техники».
В первые недели ВОВ полностью исправный и вероятно оставленный из-за нехватки топлива танк Т-35 был отправлен немцами на полигон в Куммерсдорфе, где его тщательно изучили немецкие инженеры. При этом они отмечали, что существуют трудности с транспортировкой машины - танк в железнодорожный габарит не вписывался, а переключение рычагов невероятно тяжёлое и изнурительное дело. Дальнейшая судьба данного танка неизвестна. Последним случаем боевого применения танка Т-35 было использование немцами в конце апреля 1945 г. одного трофейного Т-35 во время обороны Берлина. Данную машину перевели с испытательного полигона Цоссена и включили в состав четвертой роты одиннадцатого танкового полка. В составе роты он участвовал в боях около полигона, где и был вскоре подбит.