Серия Гражданских войн, которые начались в 1559 г. на религиозной почве между католиками, представителями традиционного вероисповедания, и протестантами-гугенотами , и продолжались вплоть до 1598 г. В равной мере эти войны также называют Гражданскими или Гугенотскими, по названию одной из воюющих сторон.

Главной причиной противостояния стал системный кризис во французском обществе, возникший после неудачного завершения Итальянских войн , на фоне распространения реформационных идей кальвинизма среди значительной части населения. Принято говорить о восьми войнах: 1562-1563, 1567-1568, 1568-1570, 1572-1573, 1574-1576, 1576-1577, 1579-1580, 1585-1598 гг., активные периоды которых перемежались с относительно мирными годами. Датой массового вооруженного противостояния сторон считается резня гугенотов в Васси 1 марта 1562 г., которая была осуществлена под руководством герцога Франсуа де Гиза.

На первом этапе войны (до 1572 г.) гугеноты, которые всегда были в меньшинстве, были убеждены, что смогут обратить в свою веру всю Францию и установить справедливый миропорядок, для чего необходимо обладать властью над королем и двором. Попытки силой захватить юных монархов Франциска II (Амбуазский заговор 1560 г.) и Карла IX («сюрприз в Мо» 1567 г.) оправдывались негативным влиянием, которое оказывало на них правящее окружение. В первом случае это - герцоги Гиз-Лотарингские , самая влиятельная католическая семья страны, во втором - королева-регентша, итальянка Екатерина Медичи , мать трех последних королей из династии Валуа , пытавшаяся проводить политику примирения сторон и лавирования между враждующими лагерями.

Политическими лидерами оппозиции были принцы крови из семьи Бурбонов - потомков Людовика IX Святого , Антуан и его сын Генрих , короли Наварры, первые наследники короны после Валуа. Они считали себя незаслуженно отстраненными от управления страной, открыто интриговали против короны и меняли вероисповедание в зависимости от обстоятельств. Их владения, расположенные главным образом на юго-западе страны, в том числе суверенные Беарн и Наварра , стали оплотом и во многом материальной базой всего гугенотского движения.

Наиболее значимые сражения католиков и гугенотов 1560-х гг. (при Дре в 1562 г., Жарнаке и Монконтуре в 1568-69 гг.) закончились не в пользу протестантов. Последние, тем не менее, смогли оставить за собой четыре крепости (в т.ч. Ла Рошель), ставшие основой гугенотской конфедерации, которая была упразднена только в 1629 г. благодаря кардиналу Ришелье .

Екатерина Медичи воспользовалась гибелью вождей обеих религий (коннетабля Монморанси, герцога Франсуа де Гиза, короля Антуана Наваррского) и продолжала свои попытки играть роль арбитра в противостоянии сторон. С целью закрепления очередного религиозного мира в Сен-Жермене (1570), она решилась устроить свадьбу своей дочери Маргариты де Валуа и Генриха де Бурбона, короля Наваррского, католички и гугенота. К моменту бракосочетания в августе 1572 г. в Париж съехалось большое количество гостей обеих религий, а гугенотская идея подчинить своему влиянию короля Карла IX начала воплощаться в жизнь. Герцоги Гизы - сторонники продолжения религиозной войны (и претенденты на руку принцессы Маргариты в лице Генриха де Гиза), были удалены от двора. Лидер протестантов - адмирал Колиньи , ставший самой влиятельной фигурой в Королевском совете, склонял короля к конфликту с Испанией.

Устроенное Гизами покушение на адмирала сразу после королевской свадьбы вызвало негативную реакцию у гугенотов, потребовавших от короля наказания виновных. Видимо, боязнь гугенотской мести и одновременно желание избавиться от еретического меньшинства одним ударом, используя эсхатологические настроения основной массы парижан, побудили Екатерину Медичи и ее советников склонить короля к решению уничтожить протестантов. Варфоломеевская ночь , 24 августа 1572 г., вошла в историю как кульминация гражданского противостояния во Франции, когда в результате резни погибло свыше 2 тыс. человек в Париже. Позже аналогичные события повторились в других городах страны.

Второй этап войн (до 1584 г.), который постепенно из религиозного вырастал в гражданское противостояние и все более политизировался, связан с правлением Генриха III (1574-1589), который всеми силами пытался поставить политическую ситуацию под свой контроль. В ответ на создание гугенотской конфедерации на юге страны, где уже не действовала королевская юрисдикция и главную роль играл Генрих Наваррский, король Франции возглавил Священную лигу (называемую также Лигой), созданную католическим дворянством под эгидой Гизов (1576). Несмотря на отдельные локальные войны, в целом Генриху III удавалось сохранять мир между двумя частями Франции вплоть до 1584 г. После смерти брата короля Франсуа Алансонского обострилась проблема престолонаследия, т.к. у самого Генриха III не было детей.

Заключительный период в истории Религиозных войн начинается «войной трех Генрихов» - Валуа, Бурбона и Гиза - за корону Франции, который характеризовался десакрализацией и потерей авторитета королевской властью, иностранным вмешательством (финансирование Елизаветой Английской протестантов, а Филиппом II Испанским католиков, вторжения немецких наемников), полной дезорганизацией работы государственного аппарата и сепаратизмом отдельных областей. В 1585 г. Генрих де Гиз возобновил деятельность Лиги, превратив ее во враждебную Генриху III военно-политическую организацию. Не без ее влияния король потерял власть в столице во время парижского восстания, т.н. «Дня баррикад» в мае 1588 г., был вынужден бежать и позже вступить в союз с Генрихом Наваррским. Ответным шагом Генриха III стал приказ об убийстве герцога де Гиза в королевском замке Блуа (декабрь 1588 г.), однако сам король через несколько месяцев погиб от руки монаха-убийцы, сторонника Лиги.

Генрих Наваррский, оставшись единственным законным претендентом на трон, формально становился Генрихом IV Французским, однако ему пришлось вплоть до 1598 г. отвоевывать собственную страну. Большая часть Франции не могла принять короля-гугенота и еретика. Успешно сражаясь с войсками Лиги (при Арке и Иври в 1589-90 гг.), которых поддержали испанские отряды, занявшие Париж, Генрих IV отрекся от протестантизма в 1593 г. В следующем году он был коронован в Шартре, поскольку Реймс был в руках его противников, и немного позже Париж принял его как законного монарха (Генриху IV приписывают слова: «Париж стоит мессы»).

Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время Коллектив авторов

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ

Было бы неправильно описывать французскую историю второй половины XVI в. лишь в мрачных тонах. Экономический упадок затронул не все области в равной степени. Королевская власть издавала ордонансы, регламентировавшие судопроизводство, финансы и администрирование. Французский гуманизм вступил в стадию зрелости. В апогее славы находилось объединение семи французских поэтов - «Плеяда». Политическая мысль переживала расцвет, популярностью пользовались труды по истории Ж. Бодена, Э. Пакье, Л. Ле Руа, поэта, воина и историка А. д’Обинье. Вершиной гуманистической мысли стали «Опыты» М. Монтеня. Глубина психологической точности французского портрета той эпохи поражает и сейчас. Французские гуманисты продолжали работу над переводами древних текстов. Французское книгопечатание оставалось одним из лучших в Европе, а книжный рынок - самым емким. Двор последних Валуа поражал иностранцев великолепием и утонченностью вкусов.

И все же это было время кризиса, о его причинах до сих пор спорят историки. Говорят о климатических изменениях, о том, что рост населения превысил возможности расширения обрабатываемых площадей, что вызвало фазу продовольственных кризисов и эпидемий, усугубленных войнами. Ведь любое передвижение войск сопровождалось не только грабежами, насилиями и убийствами; армии были переносчиками микробов, а эпидемии оставались спутниками войн. В итоге, в начале XVII в. во Франции проживало меньше людей, чем в середине предыдущего столетия.

Францию затронул процесс перемещения центров европейской экономической жизни из Средиземноморья на побережье Атлантики. Французские короли с некоторым запозданием начали поощрять морские экспедиции. В 1535 г. моряк из Сен-Мало Жак Картье открывает Канаду, куда в 1543 г. снаряжается экспедиция Роберваля. Французы пытаются основать колонии во Флориде и в Бразилии, а французские корсары нападают на корабли, доставляющие серебро из Нового Света. И хотя первые колониальные опыты французов оказались неудачными (у королей не имелось возможности оказывать им регулярную поддержку), атлантические порты Франции набирали силу. Влияние Руана и Гавра, Дьеппа и Сен-Мало, Нанта и Бордо, а также неприступной Ла-Рошели усилится в результате Религиозных войн. Упадок ожидает Марсель, вотчину итальянских купцов, Лион утратит свои позиции, серьезные трудности переживет Тулуза.

Существенное воздействие оказала «революция цен», особо затронув поденщиков, наемных рабочих и ремесленников, не имевших ресурсов кроме заработной платы. Не случайно именно их называли главными виновниками смут и ереси в городах. Сеньоров кризис коснулся в разной степени. Те, кто образовал хозяйственные комплексы из земель своего домена и скупленных крестьянских цензив и сдавал их фермерам на условиях срочной аренды, могли приспособиться к изменениям рыночной конъюнктуры. Но это было характерно лишь для некоторых районов Франции, преимущественно северных. Многие сеньоры жили по-старому, и для части дворян, особенно для представителей младших ветвей, главным источником существования оставалась военная служба. С окончанием Итальянских войн они лишились и этого.

Многие считают, что Религиозные войны стали реакцией традиционного общества на успехи королевской власти. Принцы стремились возвратить былые права и привилегии, горожане хотели вернуть свои свободы и восстановить равновесие в городской общине, где все большую власть захватывали королевские чиновники. Однако в первую очередь причины войн носили религиозный характер. Конечно, кто-то желал нажиться на церковном имуществе, кто-то - устранить конкурентов, но и кальвинисты, и католики готовы были умереть за веру. Протестанты, обличая «идолопоклонников», разбивали статуи святых, разрушали церкви и монастыри. Католики, видя в протестантах слуг Антихриста, считали своим долгом их истребить, иначе гнев Господень падет на родной приход, город или королевство. Столкновения было трудно избежать.

НАРАСТАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАПРЯЖЕННОСТИ. ЕКАТЕРИНА МЕДИЧИ И КАНЦЛЕР ЛОПИТАЛЬ

Трагическую смерть Генриха II многие сочли доказательством воли Провидения, о котором говорил Кальвин. Король, гонитель «истинной веры», сам погиб в расцвете сил. Ряды протестантов множились, к ним шли те, кто считал себя обойденным - аристократы и ветераны Итальянских войн. Поскольку протестанты находились в тесной связи с Женевой, их прозвали «гугенотами» (от искаженного нем. Eidgenossen - союзник, член швейцарской конфедерации). Недовольных возглавили принц Луи Конде и Антуан Бурбон, женатый на Жанне д’Альбре, королеве Наваррской - представители знатнейшего рода Бурбонов, отодвинутого от власти «иностранцами», лотарингскими Гизами.

Если в борьбе за влияние на Генриха II аристократические клики уравновешивали друг друга, то при Франциске II (1559–1560) равновесие оказалось нарушено. Король, которому не исполнилось и 16 лет, находился под влиянием своей жены Марии Стюарт, и ее родни - Франсуа Гиза и кардинала Лотарингского. Гизы заботились о своей клиентеле: распустив армию, они сохранили жалование лишь для верных им частей. У ворот королевского замка в Амбуазе стояла виселица, на которой кардинал Лотарингский обещал повесить любого, кто станет досаждать королю просьбами о пенсии. При этом Гизы выступали защитниками католической веры, преследуя «еретиков».

«Амбуазский заговор» призван был освободить короля «от тирании Гизов». После того как заговор был раскрыт, рядовых заговорщиков, в основном кальвинистов, повесили на зубцах Амбуазского замка. Расследование изобличило участие в заговоре принца Конде, которого спасла лишь внезапная смерть Франциска II (5 декабря 1560). Его брату Карлу IX (1560–1574) было 10 лет. Королева-мать Екатерина Медичи, став регентшей, опасалась чрезмерного усиления какой-то одной из аристократической группировок и предпочитала балансировать между ними. Она освободила Конде, назначив Антуана Бурбона генеральным наместником королевства.

Опираясь на советы канцлера Мишеля де Лопиталя, Екатерина Медичи пыталась установить единение в условиях религиозного раскола и жесточайшего финансового кризиса. На созванных в декабре 1560 г. Генеральных Штатах в Орлеане было объявлено, что государственный долг превышает 42 млн ливров. Эта сумма в четыре раза превосходила все доходы государства. Дворяне и горожане требовали продать имущество Церкви для покрытия долга. Духовенство же согласилось оплачивать часть долгов короля по муниципальным рентам (государственным займам). В соответствии с жалобами сословий был составлен план реформирования судопроизводства, предприняты попытки религиозного примирения. Еще на открытии Штатов канцлер Лопиталь призывал: «Отложим в сторону эти дьявольские слова: “политические партии”… “лютеране”, “гугеноты”, “паписты” и будем называться просто “христианами” и “французами”».

В 1561 г. состоялся коллоквиум в Пуасси, куда были приглашены католические прелаты и кальвинистские пасторы, чтобы под эгидой короля положить конец религиозному конфликту. Стороны не шли на уступки, тем не менее, правительство во что бы то ни стало хотело установить религиозный мир. Согласно январскому эдикту 1562 г. («Эдикт терпимости»), вплоть до восстановления церковного единства запрещались преследования по религиозном признаку. Кальвинистам была дарована свобода вероисповедания, но запрещались собрания в городах, чтобы не смущать католиков.

Это был беспрецедентный шаг - до сих пор государственное единство мыслилось лишь как единство «общины верных», «мистического тела». Однако, несмотря на полученные свободы, эдикт не удовлетворял гугенотов, чья численность превысила миллион человек. Они стремились обратить короля и народ в свою веру, искоренить «папизм». Католическое большинство «Эдикт терпимости» устраивал еще меньше.

НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН

1 мая 1562 г. люди герцога Гиза разогнали нарушавшее ограничения январского эдикта молитвенное собрание гугенотов в городе Васси. Солдаты взломали амбар, в котором заперлись гугеноты, убили и ранили многих из собравшихся, в том числе женщин и детей. Это стало поводом для начала Религиозных войн, продолжавшихся до 1598 г.

Католический Париж встретил Франсуа де Гиза как спасителя веры. Но гугеноты подготовились к войне. В первые недели войны они захватили свыше 200 городов, среди которых были Лион, Руан, Орлеан, Пуатье, города Лангедока. Католики во главе с Гизами добились отмены «Эдикта терпимости». Во многих городах происходили избиения гугенотов. В конфликт втягивались соседи: Филипп II помогал католикам, Конде обратился к английской королеве и к немецким протестантам.

Главным преимуществом католиков было то, что они действовали от имени короля, поэтому на их стороне оказалось и много протестантов. Так, например, Антуан Бурбон командовал королевскими войсками и получил смертельную рану при осаде гугенотами Руана. Королевские войска начали брать один город за другим. Принц Конде попал в плен к герцогу Гизу. Коннетабль Монморанси был захвачен гугенотами. В феврале 1563 г. во время осады Орлеана гугенотский дворянин Польтро де Мере застрелил Франсуа Гиза и принял мучения и казнь, будучи уверен, что он освободил страну от тирана. Воспользовавшись тем, что вожди воюющих сторон были убиты или находились в плену, королева-мать вернулась к политике умиротворения. Договор в Амбуазе подтверждал «Эдикт терпимости», хотя Парижский парламент выражал возмущение этим актом, считая уступки гугенотам чрезмерными.

Екатерина Медичи делала все возможное для укрепления авторитета королевской власти. В течение двух лет она путешествовала с Карлом IX по провинциям Франции, организуя «торжественные въезды» в города и встречи с местным дворянством. Подтверждая местные привилегии, она стремилась назначать на ключевые посты своих людей и тем самым ослабить всевластие аристократических клиентел. Пышность королевского двора (и в особенности «летучий батальон» прекрасных придворных дам) была призвана смягчить воинственность дворян, превратив их в придворных. Королева надеялась установить «союз сердец», основанный на неоплатонической идее пронизывающей космос всеобщей любви; отсюда и ее увлечение астрологией и «герметическими учениями».

Но логика гражданской войны оказалась сильнее. В 1567 г. кальвинисты попытались нанести превентивный удар и захватить короля (так называемый «сюрприз в Мо»). Война вспыхнула вновь. Канцлер Лопиталь был удален от двора, его политика примирения провалилась. Войны, вторая (1567–1568) и третья (1568–1570), становились все ожесточеннее. Королевской армии во главе с братом короля Генрихом, герцогом Анжуйским, удалось разгромить гугенотов (реальное командование осуществлял опытный маршал Таванн). Под Жарнаком был ранен и пленен принц Конде. Но если раньше с ним обходились по-рыцарски, то на сей раз по приказу герцога Анжуйского принца пристрелили, подвергнув его тело поруганию.

Несмотря на поражения, протестантам во главе с адмиралом Колиньи удалось совершить несколько удачных рейдов и угрожать столице. И вновь Екатерина Медичи решила закончить войну. Согласно Сен-Жерменскому миру (1570), была объявлена амнистия, Колиньи вошел в Королевский совет, а протестантам разрешили совершать богослужения вне городских стен. Кроме того, гугенотам предоставлялось несколько крепостей, и в частности Ла-Рошель. Католики возмущались условиями, казавшимися им унизительными после одержанных побед. Но правительство опасалось усиления ультракатолической партии.

Адмирал Колиньи предложил сплотить католическое и гугенотское дворянство в новой войне против Испании, давнего врага французских королей. Карл IX мог бы возглавить поход на помощь восставшим Нидерландам. Эти планы заинтересовали короля, завидовавшего воинской славе своего брата.

ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Екатерина Медичи старалась избежать войны с Испанией. Ей казалось безумием втянуть разоренную страну в войну против сильнейшего монарха Европы. К тому же поддержка кальвинистов в Нидерландах предполагала союз с протестантскими государствами, что слишком усиливало гугенотов. Королева-мать нашла другой выход. Сестра короля Маргарита Валуа, «жемчужина королевского двора», должна была вступить в брак с вождем гугенотов Генрихом Бурбоном, королем Наварры. Этот союз был символичен, и придворные астрологи старались рассчитать, чтобы дата свадьбы приходилась на день, когда совпадут орбиты Марса и Венеры. Бог войны сочетался с богиней любви, что должно было гарантировать стране мир, а королю - любовь подданных. У этого плана имелись и противники. Мать жениха Жанна д’Альбре, суровая кальвинистка, была в ужасе от нравов французского королевского двора. Брак был ненавистен Католической церкви и папе римскому, а также Гизам, чьи позиции при дворе оказались бы ослаблены. Но больше всего негодовали парижане. В гугенотах они видели не просто мятежников, разорявших страну, но приспешников Антихриста. Проповедники вещали, что Париж, где свершится противоестественный брак, будет испепелен гневом Божьим как новый Содом.

18 августа 1572 г. состоялась свадьба, на которую съехался цвет гугенотского дворянства. Пышные торжества проходили на фоне глухой враждебности парижан. 22 августа адмирал Колиньи был ранен выстрелом в руку: стреляли из дома человека из клиентелы Генриха Гиза. У последнего было много причин ненавидеть адмирала, который, как полагали, стоял за убийством его отца в 1563 г.

Карл IX и королева-мать явились к раненному адмиралу, чтобы выразить сочувствие, но гугенотские вожди потребовали от короля наказать виновных, угрожая покинуть Париж и взять дело мести в свои руки. Неясно, кто организовал покушение: испанцы, Гизы или Екатерина Медичи, которая, устранив адмирала, могла бы обратить мщение гугенотов против Гизов, столкнув «партии» между собой. Покушение не удалось, Колиньи остался жив, а гугеноты не скрывали готовности начать войну.

Франсуа Дюбуа. Варфоломеевская ночь. Между 1572 и 1584 г. Музей изобразительных искусств, Лозанна

Срочно был созван королевский совет. Короля удалось убедить в том, что избежать новой войны можно, лишь устранив гугенотских вождей. В ночь с 23 на 24 августа к дому, где находился Колиньи, явились люди Генриха Гиза, которых пропустила стража, выставленная королем (ею командовал капитан из клиентелы Гизов). Адмирала убили, а его тело выбросили в окно. Ударил набат. Люди герцога Гиза и герцога Анжуйского врывались в дома, где разместились знатные гугеноты. Кальвинистов убивали и в Лувре. Генриху Наваррскому и его кузену, принцу Конде-младшему, сохранили жизнь, заставив перейти в католичество. В резне участвовала и городская милиция (ополчение горожан).

Утром в Париже разнеслась весть, что на кладбище Невинноубиенных расцвел сухой боярышник, в чем увидели знак одобрения содеяного. Погромы продолжались еще неделю, в том числе и в провинциальных городах - в Бордо, Тулузе, Орлеане, Лионе. В одном только Париже погибло от двух до трех тысяч человек - гугенотская знать, подозреваемые в кальвинизме парижане и члены их семей.

Взрыв народного гнева стал неожиданным для властей. Но если бы они хотели предотвратить резню, то средств у них для этого не было. Король взял ответственность на себя. Новый эдикт отменял право гугенотов иметь крепости. Религиозные свободы не были аннулированы, но переход в католическую веру всячески поощрялся. Во многих провинциях гугенотские общины прекратили существование.

Гугенотам удалось организовать сопротивление. Во время четвертой войны (1572–1573) королевская армия взяла ряд гугенотских крепостей, но так и не смогла овладеть главной твердыней - Ла-Рошелью. Командовавший осадой герцог Анжуйский заключил с гугенотами мир. Герцог торопился, получив известия о своем избрании на польский престол.

В Речи Посполитой, отличавшейся в ту пору веротерпимостью, противники кандидатуры Генриха Анжуйского рассказывали о его роли в Варфоломеевской ночи. Французские дипломаты повторяли версию, что Карл IX хотел покарать не протестантов, а мятежников, но любовь парижан к своему королю была столь сильной, что в результате народного гнева погибли и невиновные. Если испанский король Филипп II и папа римский Григорий XIII приветствовали расправу, то Елизавета Английская и германские князья выражали возмущение. Любопытно, что в письме императору Максимилиану II казни безвинных подданных осуждает и Иван Грозный. Шок от Варфоломеевской ночи ни для кого во Франции не прошел бесследно. Религиозные войны будут продолжаться еще четверть века, но подобных погромов не повторится.

В 1573 г. протестанты создают объединение, которое историки назовут по аналогии с Нидерландами - Соединенные провинции Юга.

Если раньше гугеноты надеялись подчинить короля и навязать свою веру королевству, то теперь они создают нечто вроде своего государства, не признавая власть короля-тирана. Появилась масса памфлетов тираноборческого характера. Ф. Отман, Ф. Дюплесси-Морне, И. Жантийе и авторы многих анонимных сочинений настаивали на том, что суверенитет в стране принадлежит народу (т. е. дворянам, потомкам свободных франков), который со времен Хлодвига избирал государя. Если же государь становится тираном, душит свободу и обременяет страну налогами, то народ может его свергнуть. Для этого у него есть защитники - принцы и Генеральные Штаты. Автор памфлета «Франко-Турция» утверждал, что целью Екатерины Медичи и окруживших короля иноземцев (лотарингцев и итальянцев, учеников Макиавелли) является истребление всех знатных людей королевства, для чего и была задумана Варфоломеевская ночь. Эти памфлеты стали знаменем дворянской оппозиции, включавшей объединенные силы гугенотов и «недовольных» или «политиков», как называли умеренных католиков, противников религиозного насилия со стороны властей и черни.

Во время пятой религиозной войны (1574–1576), начатой гугенотами, умирает Карл IX. Генрих Валуа спешно покинул Польшу, чтобы занять французский престол под именем Генриха III (1574–1589). Новому королю пришлось столкнуться с большими трудностями. Брат короля Франсуа, герцог Алансонский, покинул Париж и примкнул к «недовольным». Принц Конде, а затем и Генрих Наваррский бежали из Парижа, отреклись от католичества и встали во главе гугенотов. Им на помощь пришли войска немецких протестантов. Губернаторы ряда провинций вышли из повиновения. Правительство не располагало ни деньгами, ни солдатами, чтобы справиться с врагами, несмотря на ряд побед герцога Гиза, командовавшего войсками католиков.

Генриху III пришлось заключить выгодный для гугенотов мир - им передавались 12 крепостей; гарантировалась свобода вероисповедания повсюду, кроме Парижа; признавалась политическая организация протестантов. События Варфоломеевской ночи были объявлены преступлением, гугенотам возвращалось конфискованное имущество. Договор получил название «мира Месье» (так официально именовали брата короля). Франсуа Алансонский, главный посредник на переговорах, получил в апанаж Анжу (и с тех пор именовался герцогом Анжуйским), Турень и Берри. Генрих Наваррский был назначен губернатором Гиени, а принц Конце - Пикардии.

Несмотря на то что Гизам достались пять провинций, католики были возмущены условиями «мира Месье». Ответом на него стало создание Католической лиги. Ее участники давали клятву защищать веру. Но в этот союз допускали не всех. По мнению лигеров, «чудо» Варфоломеевской ночи не привело к окончанию войн, потому что к святому делу примкнули люди с нечистыми помыслами: чернь занималась грабежами, под покровом религии сводились личные счеты, а королевская власть преследовала своекорыстные цели, не торопясь восстанавливать религиозное единство. Лигеры решили вести войну самостоятельно. В «священный союз», возглавляемый Гизами, вступало не только верное им католическое дворянство, но многие из состоятельных горожан и некоторые чиновники. Помимо борьбы с гугенотами Лига требовала «возвращения французским провинциям тех прав, преимуществ и старинных вольностей, какими они пользовались при короле Хлодвиге». Королевская власть рисковала оказаться в изоляции перед лицом Католической лиги, гугенотов и «недовольных».

ГЕНРИХ III. ПОПЫТКИ НОВОВВЕДЕНИЙ

Осознав угрозу со стороны Лиги, король в декабре 1576 г. возглавил ее, чтобы тем самым нейтрализовать это движение. В 1576–1577 гг. Генрих III созвал в Блуа Генеральные Штаты, пытаясь восстановить мир в стране. Но депутаты, среди которых преобладали сторонники Лиги, настаивали на войне с гугенотами. Тогда в мае 1577 г. король начинает шестую Религиозную войну. На его стороне выступили и войска Лиги, и лидеры «недовольных». После ряда побед над гугенотами уже 17 сентября король заключает мирный договор в Бержераке, менее благоприятный для гугенотов, чем «мир Месье» (им разрешалось иметь не более одного храма в каждом судебном округе - бальяже), но признававший существование протестантского «государства в государстве». Мир дал королю возможность распустить Лигу. Он продолжал собирать налоги на войну, хотя военных действий старался избегать, за исключением непродолжительной седьмой Религиозной войны (1580), носившей локальный характер.

Генрих III учредил орден Святого Духа, призванный объединить самых знатных дворян. Награждая голубой лентой ордена сторонников Гизов или Бурбонов, король надеялся создать свою собственную клиентелу. Он приближал к себе молодых провинциальных дворян, осыпая их милостями и доверяя важные посты, причем выбирал их не по принципу знатности или воинских заслуг - королевская милость мыслилась как единственное основание для возвышения тех, кого король считал своими друзьями. Это многих шокировало; королевских друзей презрительно называли «миньонами» («малышами»).

По замыслу Генриха III, идею королевского величия закреплял новый придворный церемониал. Двор представлял собой своеобразный театр, где главная роль отводилась королю, являвшемуся в блеске своей славы. Сорок пять преданных гасконских гвардейцев охраняли короля, никого не подпуская к нему без доклада. Изысканность поведения и утонченная вежливость сочетались при дворе с нарочитой роскошью. Изящные манеры (именно Генрих III ввел пользование вилкой и носовым платком) призваны были смягчить нравы французского дворянства. Но такие меры шли вразрез с рыцарско-феодальной традицией, рассматривавшей короля как первого среди равных. Своеобразным ответом на насаждаемую в XVI в. абсолютистскую идеологию стали дуэли, погубившие больше дворян, чем их пало в сражениях Религиозных войн. «Настоящее» дворянство оберегало свое главное достояние - честь - от посягательств короля и от притязаний нуворишей, стремящихся присвоить не только привилегии, но и моральные ценности дворянства.

Будучи ценителем книг и меценатом, Генрих III привлекал ко двору лучших музыкантов, архитекторов и поэтов. В Париже устраивались величественные театральные постановки и проводились ученые диспуты. В Париже в ту пору преподавал Джордано Бруно, шла интенсивная работа политикоправовой мысли: Жан Боден в «Шести книгах о государстве» разрабатывал понятие суверенитета, президент Парижского парламента Барнабе Бриссон трудился над составлением полного свода королевских законов. В 1579 г. в ответ на жалобы Генеральных Штатов лучшие юристы подготовили пространный «Блуаский ордонанс».

Перед Генрихом III остро стоял финансовый вопрос. Ведение войн (или хотя бы их имитация), роскошь двора, дары миньонам, величественная программа строительства требовали больших расходов; в то же время налоговая база была сужена: отпали гугенотские провинции, Штаты рекомендовали королю снизить расходы. Правительство провело денежную реформу, изыскивало новые формы обложения, но денег не хватало.

Главным было отсутствие наследника. Генрих III и его супруга Луиза Лотарингская совершали изнурительные паломничества к святым местам. Приверженец новых форм благочестия, король участвовал в процессиях братства «серых кающихся», надев мешок с прорезями для глаз, он шел в толпе, предаваясь бичеванию. Но все напрасно…

ВОЙНА ТРЕХ ГЕНРИХОВ И ПАРИЖСКАЯ ЛИГА

Ситуация обострилась после смерти брата короля в 1584 г. Согласно «Салическому закону», наследником становился гугенот Генрих Наваррский. Но правила престолонаследия противоречили другому «фундаментальному закону»: король должен быть защитником церкви и врагом еретиков. Перспектива того, что трон займет человек, уже неоднократно менявший веру, была невыносима для большинства католиков.

В 1584 г. восстанавливается Католическая лига во главе с герцогом Гизом. В Париже создается своя Лига. Если среди советников парламента, муниципальной олигархии и высшего духовенства авторитет короля был велик, то руководители кварталов, выборные капитаны городской милиции, судейские средней руки и приходские священники по большей части примкнули к Лиге. Ее участники опасались, что гугеноты во главе с «еретиком Бурбоном» готовят Варфоломеевскую ночь против католиков.

Гугенотские тираноборцы смолкли, как только их лидер стал наследником престола, но их аргументы подхватили тираноборцы католические.

Их памфлеты рисовали действия короля во все более мрачном виде. В новом церемониале видели желание унизить дворянство и ввести чужеземные обычаи, в гасконской страже - страх короля-тирана перед подданными, в дружбе с «миньонами» - содомский грех, в благочестии короля - лицемерие, в отказе от войны с гугенотами - потворство ереси. Ударом явился отказ католического духовенства обеспечивать выплаты по муниципальным рентам, недовольство королем перешло в новую стадию.

Генрих III пытался маневрировать. Не преуспев в борьбе с Лигой, в июле 1585 г. он был вынужден подписать Немурский эдикт, аннулировавший свободы гугенотов и лишивший Генриха Наваррского прав на престол. Это привело к восьмой Религиозной войне - «Войне трех Генрихов» (1586–1587). Генрих III надеялся, что в этой войне Генрих Гиз и Генрих Наваррский будут взаимно ослаблены. Против Генриха Наваррского он двинул армию герцога Жуайёза, своего «миньона». Генриху Гизу с небольшим войском было приказано помешать вторжению во Францию немецких рейтар, нанятых гугенотами. Однако Жуайёз погиб, потерпев поражение в Гиени. Гизу же удалось отразить рейтар и прослыть спасителем отечества.

Встревоженный ростом популярности герцога среди парижан, Генрих III запретил ему появляться в столице, а когда тот не послушался, ввел в Париж для устрашения швейцарских наемников. Но тем самым нарушалась давняя городская привилегия - свобода от размещения войск, к тому же солдаты вызвали страх грабежей или «реванша» за Варфоломеевскую ночь. 12 мая 1588 г. улицы Парижа были перегорожены баррикадами - большими винными бочками (barriques), набитыми землей и скрепленными между собой цепями. На баррикады вышли даже те горожане, которых король считал своей опорой - сила соседской солидарности оказалась сильнее. Солдаты попали в западню. Дальнейшее кровопролитие предотвратило лишь вмешательство герцога Гиза, подлинного «короля Парижа». После «Дня баррикад» король в гневе покинул столицу.

Остро нуждаясь в деньгах, Генрих III созвал в Блуа Генеральные Штаты, однако большинство депутатов оказалось под влиянием Лиги. Не дав королю денег, они потребовали заменить на всех постах его ставленников лигерами, ввести Генриха Гиза в Королевский совет и нанести решительный удар «еретику Бурбону». И король вновь вынужден был уступить. Все чаще вспоминали, что Лотарингские герцоги - прямые потомки Карла Великого и что прав на престол у них не меньше, чем у Валуа, а заслуги перед Францией и перед Церковью огромны.

Рискуя утратить власть, король решил нанести упреждающий удар. Как высший судья и источник права, он считал себя вправе на «coup de majeste» - «сверхзаконное» насилие, необходимое тогда, когда государственному интересу угрожает серьезная опасность. Так же как и Варфоломеевская ночь, эта мера принималась ради сохранения мира. На сей раз король надеялся обойтись без лишних жертв, считая, что стоит убрать Гизов, и Лига исчезнет как дым, а король вновь обретет всю полноту власти.

22 декабря 1588 г. Генриха Гиза, шедшего на заседание Королевского совета, закололи гасконские телохранители короля. Его брат, кардинал Лотарингский, был схвачен и задушен в темнице. Король сам зачитал список преступлений Гизов. Тела убитых сожгли, а пепел развеяли над Луарой.

Известия, пришедшие из Блуа, вызвали в Париже и в других городах взрыв негодования и ужаса. Король явил, наконец, свое лицо, скрываемое за притворным благочестием, - таков был лейтмотив памфлетов и проповедей. Теолог Жан Буше предположил, что коварству Генрих Валуа научился у Ивана Грозного. В сочельник 1588 г. в Париже толпы детей и женщин шли в одних рубахах со свечами в руках и по команде задували их с криком: «Да загасит Господь так же и династию Валуа!». Сорбонна издала постановление, позволяющее подданным собирать деньги на войну с «тираном Валуа» и освобождавшее от данных ему клятв. Рьяные лигеры арестовывали тех, кого подозревали в связях с королем, добившись, чтобы Парламент принял постановление против Генриха III.

Вопреки ожиданиям короля, Лига, оставшись без лидеров, не распалась, так как помимо верности вождю ее сплачивали связи горизонтальной солидарности, столь характерные для средневекового города. В каждом из шестнадцати кварталов Парижа действовали ячейки лигеров; на их основе был организован Совет шестнадцати, взявший в свои руки борьбу за святое дело.

Активисты «Шестнадцати» не были «чернью», как их рисовали противники. Они являлись людьми известными, но известными в основном на уровне своих кварталов. Высшие же муниципальные должности были монополизированы кланами чиновной олигархии. Парижане подозревали, что верность королю они предпочитают верности городу и вере. По мнению лигеров, этих предателей («политиков») надлежало заменить более достойными горожанами, рьяными католиками. Так думали во многих городах, присягнувших Католической лиге.

После гибели Гизов Лигу возглавил герцог Майеннский, младший брат Генриха Гиза. В Генеральный совет Лиги вошли верные ему дворяне, чиновники, представители городов и духовенства. Влияние «Шестнадцати» в этом органе было ограниченно, но герцог не порывал с ними на тот случай, если в руководстве Лиги возобладали бы люди, склонные к миру с королем.

Генрих III действовал решительно. Он перенес в Тур «Парламент в изгнании», куда стекались советники, бежавшие из Парижа. Король примирился с Генрихом Наваррским. Королевским войскам и закаленным в боях гугенотам удалось нанести лигерам ряд поражений. Летом 1589 г. сорокатысячная армия двух королей осадила Париж. Этой грозной силе противостояла ярость памфлетистов и проповедников, воодушевляемых герцогиней де Монпансье, сестрой Гизов. Но слышались и голоса сторонников короля, предрекавших, что лигеров повесят, а герцогиню сожгут, как ведьму.

1 августа 1589 г. к королю прибыл монах из Парижа, чтобы передать известия от парижских роялистов. Генрих III решил выслушать эти секретные сведения наедине, и тут монах выхватил нож и смертельно ранил короля… Монаха допросить не удалось - гасконцы убили его на месте. Позже выяснилось, что это был Жак Клеман, молодой доминиканец, недавно прибывший в Париж. В лихорадочной столичной атмосфере экзальтированный юноша стал слышать небесные голоса, побуждавшие его, пожертвовав собой, спасти Париж и все королевство от Антихриста.