Цитаты из семи лучших стихотворений евгения евтушенко о родине. А знаете ли вы, что в россии есть город «зима»…. Ночные посиделки с лесниками
В июле в подмосковном Переделкине отмечали 80-летие Евгения Евтушенко. Юбиляр общался с гостями, собравшимися в музее-галерее его имени, с помощью телемоста Россия – США. И там, конечно же, зашла речь и о Зиме – той маленькой сибирской станции, которая считается родиной поэта. Одна из первых поэм Евтушенко так и называется – «Станция Зима».
Нынешний юбилей Евтушенко отмечал ещё в прошлом году. Никакой подтасовки тут нет: обычная необычность, которыми полна биография Евгения Александровича, поэта, прозаика, актёра, режиссёра, сибиряка, москвича, американца, путешественника, мужа четырёх жён и отца пятерых сыновей. Возможно, это наследственное: мама его, Зинаида Евтушенко, была одновременно геологом и актрисой, тоже сочетание не из рядовых. В общем, на самом деле родился поэт не 80 лет назад, а 81. И произошло это не на станции Зима, как везде им декларируется, а в городе Нижнеудинске. И фамилия его была вовсе не Евтушенко, а Гангнус.
Вот как объясняет эти нестыковки сам Евтушенко: «Во время войны, как множество советских детей, я, конечно же, ненавидел немцев, однако моя не совсем благозвучная фамилия Гангнус порождала не только шутки, но и немало недобрых подозрений… После того как учительница физкультуры на станции Зима посоветовала другим детям не дружить со мной, потому что я немец, моя бабушка Мария Иосифовна переменила мне отцовскую фамилию на материнскую, заодно изменив мне год рождения с 1932-го на 1933-й, чтобы в сорок четвёртом я мог вернуться из эвакуации в Москву без пропуска (пропуск требовался для москвичей от 12 лет и старше)». Разночтение в месте рождения и вовсе пустяки: и то, и то Иркутская область, и там, и там была родня… А детство поэта действительно связано со станцией Зима. Чем он, кумир шестидесятников, собиравший со товарищи – Андреем Вознесенским, Беллой Ахмадулиной, Робертом Рождественским, Булатом Окуджавой – такие толпы на вечера поэзии, что для обеспечения порядка привлекалась конная милиция, весьма гордился. «Народными корнями» бравировал не он один. Один из эпизодов на эту тему описывается в стихотворении «Галстук-бабочка»:
Придавил меня Шукшин
взглядом тяжким и чужим.
Голос угрожающ:
«Я сказать тебе должон –
я не знал, что ты пижон –
шею украшаешь!..»
Крик:
«Ты бабочку сыми!
Ты – со станции Зимы,
а с такой фитюлькой!..»
При знакомстве с Шукшиным победила дружба. Евтушенко согласился снять бабочку, только если оппонент пожертвует кирзовыми сапогами.
Вообще успех юного Евтушенко кажется слишком головокружительным. В 17 лет в газете «Советский спорт» опубликовал первое стихотворение. Через три года, в 1952-м, выпустил первый сборник стихов. И сразу стал самым молодым членом Союза писателей СССР. «Меня приняли в Литературный институт без аттестата зрелости и почти одновременно в Союз писателей, в обоих случаях сочтя достаточным основанием мою книгу», – пишет он в «Преждевременной автобиографии».
В 1955 году вышла в свет поэма «Станция Зима». Но ещё до того, как о сибирской станции, расположенной почти в пяти тысячах километров от Москвы, стало известно поклонникам Евтушенко, о ней писал в 1941 году поэт Дмитрий Кедрин:
…Там крепки бревенчатые срубы,
Тяжелы дубовые кряжи.
Сибирячек розовые губы
В том краю по-прежнему свежи.
В старых дуплах тьму лесных орехов
Белки запасают до весны...
Я б на эту станцию поехал
Отдохнуть от грохота войны.
Понятно, что место это у всех ассоциируется с заметёнными дорогами, тишиной, снегами… Ещё бы – Зима! Между тем название своё местность получила вовсе не в честь времени года, а от бурятского слова «зэмэ» – «вина», «проступок». Объяснение просто: по пролегающей здесь дороге в середине ХVIII века гнали заключённых. В 1743 году иркутская провинциальная канцелярия дала распоряжение о создании станции (пока ещё не железнодорожной). А в ревизских сказках были впервые упомянуты Зима и её первый житель – Никифор Матвеев, который был «приписан на Зиминский станец в ямщики для содержания подвозной гоньбы...».
Потихоньку население Зимы увеличивалось за счёт ссыльных и строителей железной дороги, решение о создании которой было принято в 1887 году. Первый поезд пришёл на станцию Зима 6 октября 1897 года, что стало величайшим событием. С появлением Транссибирской магистрали тихая жизнь Зимы резко изменилась: были построены локомотивное депо, железнодорожные мастерские, всё это требовало рабочих рук… В 1922 году Зима получила статус города, жизнь его была сосредоточена вокруг железной дороги – даже на городском гербе увековечено здание вокзала. Кстати, это здание, маленькое, деревянное, с башенками и старинными часами, особенно сказочное в окружении снегов, помнилось всем, там хоть раз побывавшим.
Уже в 1970-х годах в Иркутской области появилось химическое производство. «Для некогда патриархальной станции Зима пришло время больших перемен… В короткий срок здесь было освоено столько капиталовложений, сколько не осваивалось за всю столетнюю историю сибирского города, – восторгалась газета «Восточносибирская правда». – Среди деревянных домишек появились современные дома. Вырос целый микрорайон Ангарский, названный в честь первопроходцев, строящих химический завод. Сегодня пассажиров транссибирских экспрессов и многочисленных электропоездов встречает новое современное вокзальное здание».
Современному читателю понятно, что с появлением химического производства на местность обрушились экологические проблемы и что типовое бетонное станционное здание вряд ли краше рукотворного, резного, деревянного, но жизнь не законсервируешь. И Зима по-прежнему вдохновляет на творчество. Если когда-то стихи о сибирском полустанке декламировали многочисленные поклонники Евтушенко, то теперь про Зиму напевают поклонники Григория Лепса:
До станции Зима пешком почти полгода,
До станции Зима другой дороги нет.
На станции Зима до пояса сугробы,
До станции Зима в один конец билет…
Автору текста этой песни Владимиру Ильичеву сюжет был навеян тем, что станция была краевым пересыльным пунктом и здесь после амнистии послевоенных лет ждали своих любимых декабристки того времени. Такая она многогранная, эта русская Зима.
Евгений Евтушенко ответил на видеопослание журналистов, путешествующих по России на электричкахФото: Иван МАКЕЕВ
ЗВОНОК В ГОРОД ТАЛСА, США.
Алло, Евгений Александрович, это Саша Гамов из «Комсомолки». Два наших журналиста поехали на электричках по всей стране - от Москвы до Владивостока - и добрались до станции Зима. И вот они записали видеописьмо, адресованное вам. Включаю запись...
СТАНЦИЯ ЗИМА, РОССИЯ
Ворсобин:
Евгений Александрович, здравствуйте!
Гусейнов:
Добрый день.
Ворсобин:
С вашей родины мы передаем вам большой сибирский привет. Сейчас зима, мороз 30 градусов. Самая хорошая сибирская погода. И мы в вашем родном городе, не то что вас здесь все знают, здесь вас все любят. И нам посчастливилось передать привет с самой Зимы. Конечно же, как мы можем передать приветы без стихов?
«...Но землю эту в пальце разминая,
Ее водой своих детей поя,
Любуясь ею, поняли: родная!
Почувствовали: кровная, своя...»
Вот это чувство родины мы хотели передать вам.
Станция Зима.
Гусейнов:
Привет вам!
Ворсобин:
До свидания.
Евтушенко:
Спасибо большое, ребята...
- Что бы вы, Евгений Александрович, хотели бы передать нашим журналистам?
Что надо просто быть пытливыми. Понимать, в чем проблемы. Там проблем много. Это я знаю. Там не очень все легко, людям живется довольно трудновато. Надо думать, как им помочь. Они сами все увидят.
- Они ночуют на вокзалах, встречаются с простыми людьми. Рассказывают, какая жизнь там.
Очень хорошо, так и должны поступать настоящие корреспонденты. Они должны все излазить, все видеть. Все хорошее и все плохое, должны все описывать.
- Ваше стихотворение они правильно прочитали?
Совершенно правильно. Это из поэмы «Станция Зима». Это моя первая поэма. Она была написана в 1954 году. Я поехал после смерти Сталина туда.
- Этот привет вам наших ребят вызвал у вас какие-то воспоминания о Зиме?
Еще бы! Я ведь снимал фильм там. Тогда было очень плохо, вообще ничего в магазинах не было. В 1979-м. Со мной же 70 человек приехало туда, вся экспедиция, это - первый фильм о Сибири , который поставлен был в Сибири. Потому что даже «Сибириаду» снимали в Твери .
- Этот фильм как назывался?
- «Детский сад»... Конечно, было трудно работать. И мне предложил горисполком: знаете, мы вам можем устроить, поставить на особое спецпитание. Будем с проходящих поездов снимать специально для вас из вагонов-ресторанов продукты. Я им сказал: я не могу этим заниматься, у меня здесь все родные, я не могу - какое-то особое питание.
Действительно, тогда так было, чтобы прожить нормально, чтобы что-то есть, только снимать с вагона-ресторана из проходящих поездов. Это они хотели такое обслуживание нам сделать.
- Для Евтушенко специально.
Да, я сказал своим: ребята, я вам не советую это делать. И все меня поняли. И их всех разобрали по домам. И делились с ними всем. И к нашим относились все очень хорошо, ко всей группе.
Когда мы снимали базар военного времени, местные жители все приходили, снимались бесплатно. Ничего не просили. Они приходили в тех шубейках, кацавейках, которые у них были…
Когда наша группа уезжала в Москву , один парень сделал нехорошую, чудовищную вещь. Он был молодой, глупый, был избалован, - сын одного из руководителей «Мосфильма ». Местные жители нам давали все свои семейные фотографии, самое дорогое, что у них было. Чтобы снимать. И он им не вернул обратно эти фотографии семейные, их реликвии. Я сразу же его уволил. И как папа его ни старался спасти, я сказал: нет! Он оскорбил людей.
А они - просто как родные. Они нас всех провожали.
Так никто не снимал фильм. Нам проявляли весь материал, потом нам его присылали. И я разрешал (мне говорили, что случая такого не было), чтобы весь народ ходил и смотрел разные дубли. И чтобы выбирали и голосовали за какой-то. Мне это тоже было очень важно – их мнение. Это обычно прячут режиссеры, тихонечко показывают. А тут - все было открыто. Это было просто замечательно. Они оказались замечательными редакторами.
Кстати, премьеру фильма мы сделали там же, на станции Зима.
- Я ребятам обязательно передам ваш рассказ о Зиме...
И передай им еще мое спасибо. Самое прекрасное, что может быть, – привет с родины.
МЕЖДУ ТЕМ
О машине времени, ненависти к москвичам и золотых тревожных кнопках
32 градуса.
Аутентично, как говорит Гусейнов . Сибирь нас, полу-москвичей (Ворсобин родом из Саранска , Гусейнов - из Калининграда , - Ред.), встретила правильно. Сразу показала, кто есть кто. Где она - крепкая, суровая, с исполинской гордостью смотрящая на нас в окно электрички, а где - европейски -гриппозное «околонуля»
История города Зимы
Первое упоминание о городе Зиме содержится в материалах Центрального государственного архива древних актов - «Ревизских сказках» середины XVIII века. В августе 1743 Иркутская провинциальная канцелярия дала распоряжение о создании станции на Большой Московской дороге. По этой дороге в середине XVIII века гнали заключенных. Свое название Зима получила от бурят: они называли это место зэмэ, что в переводе означает вина, проступок.
Первым жителем Зимы считается ямщик Никифор Матвеев. «В прошлом 1743 по Указу Иркутской канцелярии из Братского острога он, Матвеев, приписан на Зиминский станец в ямщики для содержания подвозной гоньбы… в семигривенном окладе», - записано в «Ревизских сказках».
На протяжении второй половины XVIII века и всего XIX века Зима развивалась как родовая притрактовая деревня. Селились в Зиме строители и рабочие железной дороги, ссыльные, заключенные. В 1878 село являлось центром сельского Зиминского общества, куда входили Хулгунуйская заимка и деревня Ухтуй.
В 1891 началось сооружение Транссибирской железнодорожной магистрали. Появилась станция Зима, где были построены локомотивное депо, железнодорожные мастерские, жилой поселок.
Статус города присвоен поселению в 1917.
Сегодня г. Зима - это город областного подчинения, центр административного района Иркутской области, крупная опорная железнодорожная станция Восточно-Сибирской железной дороги.
В период с 1906 по 1913 -ый проводится Столыпинская аграрная реформа. На станцию Зима прибывает большая масса переселенцев из различных районов Европейской России. Их силами начато масштабное сельскохозяйственное освоение прилегающих к Транссибирской магистрали земель. Со станции Зима стали отправляться хлебные и лесные грузы.
В 1933 году — в «Зиме» родился поэт Евгений Евтушенко. Правда, есть источники, утверждающие, что это всего лишь легенда. Кстати, есть забавная история, связанная с поэтом. Кто-то может подумать, что это скорее фарс - но это не совсем так.
Евгений Евтушенко В 1962 году, находясь в Гамбурге, Пол Маккартни получил от подруги в подарок переведенную на английский язык книгу стихов Евтушенко «Станция Зима» («Zima Station»). Говорят, перед выступлениями битлы любили ее почитывать для поднятия настроения, и однажды даже напугали случайно заглянувшего в гримерку саксофониста из дружественной команды выразительной декламацией стихов Евтушенко - тот подумал, что своим появлением нарушил какой-то интимный творческий ритуал, пробормотал извинения и выскочил вон. Вот, собственно, и все. Это и породило появление источников, где Евтушенко преподносится не иначе как «пятый битл», что вы можете самостоятельно проверить. Пусть детали этого «сотрудничества» так и остаются тайной, разгадку которой вряд ли вспомнит хоть кто-то из музыкантов. Определенно, правдой здесь является лишь то, что советский поэт был даже в те годы широко известен и популярен не только у себя на родине, но и далеко за ее пределами.
Летом 1976 года станцию Зима проезжал Владимир Семёнович Высоцкий — есть снимок Высоцкого с золотопромышленником Тумановым.
Как это было: «… по пути из Нижнеудинска, в поезде, Л.Мончинский сделал около десятка снимков Высоцкого с гитарой и несколько снимков на вокзале города «Зима», потому что Высоцкий очень хотел подарить фото из Зимы Е.Евтушенко.»
…Высоцкий все подходил к проводнику, спрашивал, когда Зима, а на станции первым спрыгнул с подножки и ушел в город. Вернулся он перед самым отходом поезда, пыльный, счастливый.
— Городок-то не очень приметный, — говорил он, провожая взглядом прочно сидящие на земле деревянные дома.
— Обыкновенный городок сибирский. Но видишь, как получается, — поэт в нем родился…
Он имел в виду Евгения Александровича Евтушенко.
Кстати, вопреки распространённой легенде, Евтушенко родился не в городке с романтическим названием «Зима», а именно в Нижнеудинске. И фамилия у него была не Евтушенко, а фамилия отца: Гангнус. в Зиме Евтушенко жил с бабушкой только во время эвакуауции. Расставание с неудобной тогда немецкой фамилией и омоложение на год, произошли перед возвращением мальчика Жени в Москву, что позволило избежать трудностей с оформлением документов.
То ли Высоцкий находился во власти сказки о Зиме, то ли под «рождением поэта» он понимал не биологический акт, а творческий: «Станция Зима» — первая поэма Евтушенко.
Архитектурное наследие города представлено действующей белокаменной церковью Святого Николая Угодника (1884 года), деревянными усадьбами XIX века.
На 2015 год — численность населения незначительно, но сокращается и сегодня составляет — 31 440 человек.
Вот такая история получилась — поделился своими впечатлениями. А еще понравилось вот эта фотография, чтобы Вы понимали, насколько красивой может быть зима в глубинке — настоящая, пушистая, красивая. Снимок сделан совсем рядом с городом «Зима», также в Иркутской области — в г. Усть–Илимск. Я бы назвал этот снимок: «трамвай мечты»
фото: joyreactor.cc Если быть совсем откровенным, и задаться вопросом -посетил бы я этот город — а почему бы и нет. И дело не в том, что однажды таким же вопросом был озадачен великий Владимир Семенович… Я бы приехал зимой, все же хочется прогуляться по заснеженным улицам города с многообещающим названием, постоял бы на площади, слепил бы вместе с местными жителями снеговика, и сделал бы шикарный снимок на память: зимою в городе «Зима». Покатался бы на снежных горках, вспомнил бы детство, свое провинциальное детство…
Уверен, что этот чудесный северный город живет своею особенной жизнью и своими историями, и когда — нибудь, в одну из зим я возьму билет до Иркутска, куплю шампанского и прилечу отпраздновать Новый год в маленький провинциальный город «Зима», и этот праздник будет особенным — с гармошками и песнями, частушками, снежками, катанием на санях — таким, каким должен быть настоящий Новый Год.
В 60-70-ые годы он собирал полные залы поклонников и читал стихи. Поэт был невероятно популярен, его проникновенные слова западали в душу. Благодаря Евтушенко миллионы людей узнавали и о Братской ГЭС , и о Байкале , и о малой родине поэта – железнодорожной станции с названием Зима . Там он родился и вырос. Туда приезжал в 2015 году, как оказалась, в последний раз. «Я возвращаюсь в Сибирь не как гость, а как ее благодарный сын»,- говорил в одном из интервью Евтушенко.
А вот и те самые стихотворения и поэмы о сибирских просторах, каждая строчка которых пропитана любовью в родине. «Комсомолка» публикует отрывки из бессмертных произведений.
«Станция Зима», поэма
Простились, и, ступая осторожно,
разглядывая встречных и дома,
я зашагал счастливо и тревожно
по очень важной станции -
Я рассудил заранее на случай
в предположеньях, как ее дела,
что если уж она не стала лучше,
то и не стала хуже, чем была.
Но почему-то выглядели мельче
Заготзерно, аптека и горсад,
как будто стало все гораздо меньше,
чем было девять лет тому назад.
И я не сразу понял, между прочим,
описывая долгие круги,
что сделались не улицы короче,
а просто шире сделались шаги.
Здесь раньше жил я, как в своей квартире,
где, если даже свет не зажигать,
я находил секунды в три-четыре,
не спотыкаясь, шкаф или кровать.
«Я сибирской породы… »
Я сибирской породы.
Ел я хлеб с черемшой
и мальчишкой паромы
тянул, как большой.
Раздавалась команда.
Шел паром по Оке .
От стального каната
были руки в огне.
Мускулистый,
лобастый,
я заклепки клепал,
и глубокой лопатой,
как велели, копал….
«Опять на станции Зима»
Зима! Вокзальчик с палисадом,
деревьев чахлых с полдесятка,
в мешках колхозниц поросята…
И замедляет поезд ход,
и пассажиры волосато,
в своих пижамах полосатых,
как тигры, прыгают вперед.
Вот по перрону резво рыщет,
роняя тапочки, толстяк.
Он жилковатым носом свищет.
Он весь в поту. Он пива ищет
и не найдет его никак….
«Родной сибирский говорок»
Родной сибирский говорок,
как теплый легонький парок
у губ, когда мороз под сорок.
Как омуль, вымерший почти,
нет-нет, он вдруг блеснет в пути
забытым всплеском в разговорах.
Его я знаю наизусть.
Горчит он, как соленый груздь.
Как голубика- с кислецой
и нежной дымчатой пыльцой.
Он как пропавшая с лотка
черемуховая мука,
где, словно карий глаз кругла,
глядишь, - и косточка цела.
Когда истаивает свет,
то на завалинке чалдоночка
с милком тверда, как плоскодоночка:
«Однако, спать пора - темнеет…»
«Ты за мною, Байкал»
Ты за мною, Байкал,
словно Бульба Тарас за Остапом,
Если сети ты рвешь
И, поднявшись, кудлато, горбато,
«Слышишь сынку?» - ревешь,
отвечаю тебе: «Слышу, батько!»
В небоскребы втыкал
я, немножно озороватый,
твое знамя, Байкал, -
словно парус - кафтан дыроватый.
К твоим скалам, Байкал,
Не боясь расшибиться о скалы.
Я всегда выгребал -
беглый каторжник славы.
Без тебя горизонт
быть не может в России лучистым.
Если ты загрязнен,
не могу себя чувствовать чистым.
Словно крик чистоты
Слышишь сынку?»
«Братская ГЭС», поэма
Не буду говорить, что сразу юность -
ах, ах! - на крыльях радости вернулась,
но я поехал строить в Братске ГЭС.
Да, юность, мальчик мой, невозвратима,
но посмотри в окно: там есть плотина?
И, значит, я на свете тоже есть.
«Сватовство»
Сорок первого года жених,
на войну уезжавший назавтра в теплушке,
был посажен зиминской родней
на поскрипывающий табурет,
и торчали шевровых сапог
еще новые бледные ушки
над загибом блатных голенищ,
на которых играл золотой
керосиновый свет.
В этом году райцентр Зима пережил большую потерю - 1 апреля умер известный поэт и публицист Евгений Евтушенко. Он всегда считал Зиму своей малой родиной, посвятил ей немало произведений и даже снимал здесь свой автобиографический фильм. Поэтому неудивительно, что известие о смерти Евтушенко потрясло всех зиминцев. Они несли цветы и свечи к его дому-музею. В это время здесь уже готовились к его 85-летнему юбилею, который планировали отпраздновать 18 июля. Сотрудники музея аккуратно заполняли альбом с редкими фотографиями поэта, готовили праздничный сценарий. Сегодня, несмотря на траур, в музее поэзии по-прежнему готовятся к знаменательному событию. В день рождения юбиляра здесь, как и прежде, ожидают увидеть поклонников творчества Евгения Евтушенко, его близких и друзей.
Телогрейка для Фиделя
В прошлом году в центральном сквере Зимы был установлен памятник ямщику - первопоселенцу зиминской земли. Он стал прямым свидетельством того, что развитие одного из старейших поселений в Восточной Сибири началось с прокладки Сибирского тракта. Тогда Зима была лишь ямской станцией. В 1743 году в Зиминский станец по указу из иркутской канцелярии был приписан ямщик Безносов. Он и стал первым официальным жителем будущего городка. Вслед за ним туда же было отправлено несколько семей из Балаганского острога.
Над созданием этого памятника работал известный в Иркутской области скульптор Иван Зуев. Он изобразил ямщика в старинной теплой одежде. Одной рукой он держит под уздцы лошадь, а в другой - старинный свиток. С ним, как выяснилось, связано народное поверье. Сказано, что в XVIII веке ямщиком при исполнении службы был найден тайный документ, согласно которому тот, кто дотронется до этого свитка, обретет счастье и добро в доме, здоровье и благополучие. Неудивительно, что скульптура ямщика стала народным достоянием Зимы.
С железной дорогой у горожан также связаны особые воспоминания. Многие помнят, как через их тихую малоприметную станцию держал путь Фидель Кастро. Он был поражен доброжелательностью и открытостью сибиряков. А дело было вот как: узнав о том, что по железной дороге проезжает поезд с кубинским лидером, лесорубы перегородили ему дорогу. Поезд окружила толпа сибирских мужиков, требующих встречи со знаменитостью. Фидель услышал шум и вышел в тамбур в одной гимнастерке. Тогда был сильный мороз. Толпа встретила его ревом, люди хотели послушать Фиделя. Кубинец начал говорить прямо с подножки вагона, и тогда через толпу к нему в руки «приплыла» чья-то телогрейка. Люди передали ее, чтобы Фидель согрелся. От такой заботы он растрогался и стал искать, что же подарить сибирякам взамен. И нащупал в кармане три сигары. Он передал их мужикам, те прикурили и, делая по одной затяжке, стали передавать заграничную роскошь друг другу. Наблюдая за этим трогательным действом, Кастро прослезился…
Никто на Западе так себя не повел бы. Те, кому достались бы сигары, спрятали бы их в карман. Зажали бы. Теперь я понимаю, почему непобедим русский народ, - сказал кубинский лидер.
Другая история связана уже с другом Евтушенко, Владимиром Высоцким. Рассказывают, что когда в июне 1976 года он возвращался с друзьями в Иркутск и поезд остановился на станции Зима, Высоцкий предложил выйти и сфотографироваться. Сказал, что потом позвонит Женьке Евтушенко и скажет, что был у него на родине. После того как дело было сделано, он вернулся в купе и задумчиво произнес: «Обыкновенный городок, но видишь, как получилось, поэт в нем родился!»
Следил за каждым экспонатом
Несмотря на то что Зима город довольно небольшой, здесь расположено немало мемориальных комплексов. Жители с гордостью говорят о том, что на их земле родилось много достойных, мужественных и самоотверженных людей. Среди них борцы революции, солдаты Великой Отечественной войны, земляки, служившие в горячих точках, и т. д. А еще здесь есть народные умельцы, художники, писатели и поэты. И конечно, главное место отведено Евгению Евтушенко.
В 2001 году в Зиме появился дом-музей поэзии, в котором каждый год проводятся поэтические вечера. С этого же года был дан старт Международному фестивалю поэзии на Байкале. Солнечный внутренний дворик вмещает сотни гостей, которые приезжают ознакомиться с жизнью и творчеством Евтушенко. Музей был создан еще при жизни поэта. Он сам присутствовал при его открытии. Приезжал с женой и двумя сыновьями: Женей и Митей. По традиции во двор первым делом пустили петушка, а в дом кошку. Хранительницу очага Женя весь день не выпускал из рук.
Дом поэта, к сожалению, не сохранился. Зато был полностью воссоздан дом его дяди и тети, у которых Женя проводил немало времени. Своего любимого родственника, Андрея Дубинина, он называл «шофером всея Руси». Начальник зиминской автобазы мог восстановить и отремонтировать любую машину. Однажды Евгений Евтушенко приехал к нему вместе с известными путешественниками из Чехословакии - Иржи Ганзелкой и Ярославом Зикмундом. На подъезде к Зиме, у одной из «Татр», на которой ехали чехи, забарахлил двигатель. Зиминцы взялись ее отремонтировать. Путешественников не смутил ни скромный быт, ни то, что пришлось спать на полу. Наоборот, они поблагодарили хозяев за радушие и продолжили свой далекий путь.
Каждый раз, навещая малую родину и бывая в доме-музее, литератор тщательно следил за тем, чтобы в квартире все было так же, как при жизни его родственников. Та же мебель, утварь, книги. Сохранилась и печатная машинка, на которой Евтушенко создал не одно свое произведение. Об этом времени он писал: «На станции Зима, в гостях у дяди, стучал я на машинке словно дятел…» Поэтому если работники учреждения ставили в комнатах новые экспонаты, он сразу это замечал и не всегда приветствовал.
В прихожей на вешалке до сих пор висит его кепка, словно дожидаясь своего хозяина. Кажется, что он вышел ненадолго и обязательно скоро вернется.
«Не зря гладила брату брюки»
Несмотря на трагические события, дом-музей продолжает жить и сегодня. Все работники находятся на своем рабочем посту и трудятся в привычном режиме.
Сейчас здесь полным ходом идет работа по подготовке к празднованию юбилея поэта.
Мы готовим альбом ко дню рождения Евгения Евтушенко. 85 листов, по количеству прожитых лет. На них будут размещены редкие фотографии поэта. Также мы планировали, что в него войдут 85 пожеланий для Евгения Александровича. Думали, что он их увидит, почитает. Но, к сожалению, теперь это невозможно. Планы у нас были грандиозные. Тем не менее мы и сегодня продолжаем подготовку. В этом году администрация города приготовила для нашего дома-музея поэзии подарок - бюст Евгения Евтушенко. А возле городского Дома культуры «Горизонт» будет установлен трехметровый памятник, - рассказывает Ольга Старикова, хранитель фондов МБУК «ИКМ».
Открытие монумента предварительно назначено на День города, 24 июня. Если же работы не будут завершены, то горожане увидят скульптуру в день рождения юбиляра. Однако самым дорогим сердцу событием оно станет для Эльвиры Дубининой, двоюродной сестры Евгения Евтушенко. Она все годы следила за судьбой и творчеством своего брата. Переживала и радовалась вместе с ним.
У Евтушенко не всегда были ровные отношения с властью. Были конфликты с генсеком ЦК КПСС Никитой Хрущевым. Евтушенко находился в подавленном состоянии, но спасли его земляки, зиминцы. Они попросили почитать им стихи. И там впервые прозвучали строки, посвященные Эльвире: «Мне брюки гладила сестренка и убеждала горячо, то с женской нежностью, то строго: «Все будет, Женька, хорошо!». А спустя много лет, когда Евтушенко была вручена Российская премия, учрежденная Людвигом Нобелем, Эльвира Дубинина шутя произнесла: «Нет, все-таки не зря я ему гладила брюки».
Ночные посиделки с лесниками
Каждый приезд Евтушенко на родину сопровождался бурными встречами. На перроне его всегда дожидались родные и друзья. Сюда он приезжал читать стихи и отдыхать душой. Любимым местом отдыха для него было верховье реки Оки. Это место для него открыл дядя, Андрей Иванович. А затем его непременным спутником стал друг Николай Зименков. Они познакомились во время одного из приездов поэта на родину в 80-х годах. Николай работал собкором Иркутской областной студии телевидения. Ему поручили сделать сюжет о родине поэта и о нем самом.
К великому своему стыду, тогда с поэзией я был знаком через Пушкина и Лермонтова. О Евтушенко и не подозревал. Первое произведение, с которым я познакомился, - «Северная надбавка». Прочитал сам, потом вслух своей семье - смеялся и хохотал. Настолько оно было написано живо, с иронией и усмешкой. Через его стихи я затем и снял сюжет о родине поэта. Познакомился с его дядей, Андреем Ивановичем. Это был один из самых маститых голубеводов в Зиме. С его подачи выросла целая плеяда мальчишек - любителей голубей. Также в Зиме познакомился и с известными евтушенковедами - Виталием Коминым и Валерием Прищепой. Затем и с самим Женей. Несмотря на его импозантный вид, некоторую кичливость в одежде, пижонство, он оказался достаточно простым человеком.
Именно Евгений Александрович и познакомил Николая Зименкова с красотами местной природы.
В верховьях Оки находятся каньоны, водопады - никакой Швейцарии не нужно. Мы собирались по пять-шесть человек и отправлялись в путь. Зиминцы очень любят Евтушенко, поэтому всегда обеспечивали его безопасность и комфорт. С нами обязательно плавали лесники. Несколько дней мы там жили, и представьте: ночь, костер и Евтушенко, читающий стихи лесникам. Посиделки продолжались до 4-5 часов утра. Было интересно наблюдать не столько за ним, сколько за его слушателями, сибирскими мужиками. Это были такие ценители - чувствовалось, что они понимают его стихи, пропускают через себя. Это дорогого стоит! Совершенно другое восприятие. А как он знал и чувствовал речку - я только диву давался. Вроде бы и я уже плавал по ней больше него, но он точнее определял, где лучше сплавляться. Где нет препятствий и подводных камней.
Трусцой по микрорайону
Как отмечает журналист, его всегда восхищала и поражала работоспособность поэта. Чего стоит только одна его «Антология русской поэзии». Это огромная кропотливая работа. На протяжении многих лет он преподавал американским студентам русскую поэзию и кино. Кто еще может похвастать такой просветительской работой? Кроме того, он был также увлечен фотографией, кинематографом.
Когда велись съемки его фильма в Зиме, я был постоянно с ним. Они длились с утра и до позднего вечера. Дело было в феврале. Утром команда еще спит, а он встает в 6 утра, надевает кроссовки и делает кружок вокруг микрорайона Ангарского. Всегда держал себя в хорошей физической форме. Был подтянутый, жилистый, - говорит Николай Зименков.
Однажды Евгений Александрович включил своего друга в одно из своих произведений - роман «Не умирай прежде смерти».
Был такой эпизод: в 91-м году я был ответственным секретарем местной газеты. И когда в стране произошел путч, смотрел его по телевидению. Я сразу на первую полосу поставил материал, где предсказал кончину путчистов. Редактор увидел его и снял. Затем через несколько дней, когда все так и произошло, как я предрекал, он передо мной извинялся. Вскоре после этих событий приехал Женя, я ему рассказал эту историю. И он использовал этот эпизод в книге. Правда, написал так, будто я ему позвонил в Москву и тоненьким голоском (насчет тональности голоса я был возмущен) рассказал ему о ситуации в Зиме: как зиминцы восприняли это событие, - смеясь, рассказывает Николай.
«Умру от счастья, что живу»
Что касается личной жизни, то Евгений Евтушенко не любил о ней говорить. Это было для него и его друзей своего рода табу. Они говорили только о его творчестве и работе. Правда, свою четвертую жену, Марию Новикову, он привозил на «смотрины» в Зиму. Сидели в узком кругу. Только с самыми близкими.
Сначала она мне не понравилась, - вспоминает Николай Васильевич. - Постоянно одергивала его в разговоре, ко всем отнеслась настороженно. И я подумал, что в ней есть снобизм. А затем она раскрылась. И мое мнение о ней кардинально изменилось. Начну даже с того, что именно ей удалось заставить его бросить курить. Он был страшный курильщик. Всегда привозил с собой большой чемодан, половина которого была заполнена сигаретами. Выкурив одну, он брался за другую. И благодаря Марии он попрощался с вредной привычкой. Она опекала его, заботилась о нем.
По словам Николая, в их последнюю встречу, в 2015 году, его кольнуло - не последние ли это гастроли. Евгений Евтушенко перенес сложную операцию, не мог полностью обойтись без посторонней помощи. Это его угнетало и обескураживало. Ведь в своей жизни он привык все делать сам. Тем не менее даже в таком угнетенном состоянии он продолжал работать.
Известие о смерти друга Николаю Васильевичу пришло от родственников Евтушенко. И он тяжело пережил эту новость. С ним скорбели и земляки, и все почитатели творчества поэта.
Знаете, что меня удивляет? В молодом возрасте, когда ему не было еще 30 лет, он написал стихотворение, которое заканчивается такими строками: «Если я умру на этом свете, то умру от счастья, что живу». И это меня потрясло. Он был счастлив тем, что находился в этом мире.