Рабовладение у восточных славян VIII-Х вв. Было ли рабство на Руси  Было ли рабство у древних славян

Вопрос о существовании в Древней Руси рабовладельцев кажется не таким простым, каким может показаться на первый взгляд, ведь свидетельств о рабстве в литературных источниках предостаточно. Но почему тогда самые уважаемые историки искренне считают, что рабов и рабства у русских не было?

Рабство было?

О существовании рабов, а следовательно, и рабовладельцев в сочинении «Аль-Алак ан-нафиса» прямо говорит персидский учёный Ахмет Ибн-Даста, живший в X веке, который описывает поселение русов на большом заболоченном острове.

Рассказывает он о том, что предводителем русов является каган, а живут они грабежами и захватом в плен рабов, которых затем отвозят на рынки рабов в города Хазаран и Булкар и там сбывают за деньги.

Перс отмечает, что городов у русов много, «с рабами обращаются хорошо и заботятся о них», правда историк тут же уточняет, что если жрецы приказывают принести богам человеческую жертву, то им не перечат, берут рабов и вешают их на столбах, «пока те не задохнутся».

Весьма подробно об отношении к рабам пишет «Русская правда» - свод законов, который действовал на Руси, начиная с 1016 года: убивший раба человек должен был заплатить его владельцу 5 гривен, а за рабу («робу») - 6 гривен, за княжеского холопа, убитого без вины - платили уже 12 гривен князю. Сам же холоп мог освобождаться от провинности по воле владельца - тогда его хозяин должен был дать за проступок раба «виру» - денежный штраф.

Здесь же говорилось и о различных действиях при побеге холопа, об ответственности господина при различных проступках раба. Здесь же указывалась ответственность людей, которые накормили беглого раба или указали ему путь: они тоже должны были платить рабовладельцу виру в 5 или 6 гривен.

По «Русской правде» рабами на Руси становились не только пленники, но и должники, преступники; мужчины или женщины, выразившие желание жениться или выйти замуж за раба; а в крайней нищете можно было продать в рабство самого себя.

Советский историк Пётр Николаевич Третьяков в своих работах высказывал мнение, что в Древней Руси были и рабы, и рабовладельцы, но указывал, что у славян рабом часто становился член другого племени, либо захваченный на войне пленник; особенно ценились женщины и дети, которые были важной частью добычи. При этом историк уточнял, что рабство в Древней Руси не носило патриархального характера и было частью социально-экономической жизни.

Историк Евгения Ивановна Колычева считает, что рабство на Руси не было необычным, и для него были характерны те же черты, что и для рабовладения в античном мире.

Советский историк Борис Александрович Романов в работе «Люди и нравы Древней Руси» высказывал мнение, что рабство на Руси вообще играло огромную роль и оказывало «разлагающее» воздействие на нравственность населения. По мнению учёного, «свободный муж» на Руси не представлялся без раба, а те, у кого их не было, во что бы то ни стало стремились ими обзавестись.

Романов считал, что уже в XI веке произошла «демократизация» рабовладельцев, то есть им мог быть любой свободный житель Руси, а в XII веке рабами владели чуть ли не все поголовно.

В этих выводах историк опирался на представления советской науки и считал, что с X по XIII века Русь переживала сложный процесс образования классов феодального общества, которое без рабство немыслимо.

Рабства не было

Но отнюдь не все историки разделяли мнение о том, что рабство у древних славян существовало в полной мере, особенно это касается историков XIX века.

Например, профессор Сергей Михайлович Соловьёв считал, что рабства в его античной форме у древних славян не существовало вовсе, так как в нём не было экономической необходимости - славяне не были приучены к роскоши.

Историк указывал, что народы Древней Руси не были чересчур воинственны, то есть пленных у них было немного, а хозяйством и земледелием славяне занимались сами, не передавая эти обязанности женщинам и рабам. Соловьёв к тому же указывал, что большое количество рабов крайне затрудняло передвижение славянских племён в случае нападения врагов.

Его мнение разделял ещё один русский историк - Николай Александрович Рожков, который ссылался в своих исследованиях на византийских авторов. Он тоже высказывал мнение, что рабовладение у славян развито не было, холопов было мало, положение их не было тяжким: обращались с рабами хорошо, и часто отпускали на волю

Русский историк XIX века Матвей Кузьмич Любавский считал, что рабовладение на Руси распространилось лишь с прибытием в неё варяжских дружин и с образованием больших княжеских дворов, в которые входили «бояре, огнищане, гриди, отроки, детские, княжеские рабы». И если до этого захваченные в битвах враги продавались в другие земли, то с появлением крупных городов они стали оставаться во владениях князей.

Если обратиться к авторам, на которых ссылаются учёные, то узнаем, что, например, византийский полководец Маврикий Стратег писал о славянах, как о свободолюбивых людях, которые предпочтут рабству смерть, а пленников «не держат в рабстве всю жизнь, но ограничивают его определённым сроком, после чего пленник имеет право выкупиться».

Багдадский путешественник Мухаммед Ибн Хаукаль рассказывая о киевлянах (жителях города Куйабы), упоминает о рабах лишь вскользь:«они… вывозят… чёрных соболей, чёрных лисиц и олово и некоторое число рабов».

Об отсутствии распространения рабства у древних славян говорит и тот факт, что на Руси не было специализированных рынков рабов, какие существовали, например, в Булгарии, в Крыму или на Востоке.

Таким образом, истина может лежать где-то посередине. Несомненно, рабовладельцы в Древней Руси были, но явление это не было распространено как в античной Греции, в Римской империи или на Востоке: немногочисленные рабовладельцы заботились о рабах, им позволяли выкупаться и ограничивали время пребывания в рабстве.

Распространение рабской зависимости и увеличение количества владеющих рабами «свободных мужей» произошло уже после XII века в связи с распространением новых экономических отношений, появлением крупных городов и крупных землевладельцев.

Рабы не Мы - Мы не Рабы

Существует множественные мнения в виде мифов, что на Руси никогда не было рабства. Славяне были мирными жителями, которые являлись землепашцами - арийцами, вели праведный образ жизни и никогда не воевали. Мы все просветленные, умные, образованные, верующие, прекрасно знаем, что рабство и работорговля - это пережитки прошлого. Ах, пережитки, значит они были и рабство было? Все знаем, что рабство было, а вот неоязычники говорят, что его не было, так кто прав и о каких годах идет речь? Думаю, коли идет речь о Руси, то будем считать её сформировавшимся государством, а не расчлененной на различные народности и племенные группировки. В каком году образовалось единое государство и под какими знаменами все организовалось?

И так, читаем отрывок из "Повести временных лет", дальнейшие события описаны так:

"...В лето 6367(859). Варяги из заморья брали дань с чуди, и со словен новгородских, и с мери, со всех кривичей. В год 6370 (862) изгнали варяг за море и не дали им дани и стали сами собой владети, и не было в них правды, и восстал род на род, и была у них усобица, и воевать начали сами с собой. И сказали они себе: "Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву. И пошли они за море к варягам, к руси. Так звались те варяги, русью, как другие варяги зовутся свеи (шведы), другие же урмане (норманны), англяне (норманны из Англии), другие готы (жители острова Готланд), так и эти. Сказали руси чудь (финны), словени (славяне новгородские), и кривичи (славяне из верховьев Волги) следующие слова: "Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет; идите княжить и владеть нами". И вызвались три брата с их родом и пришли. Старший Рюрик, сел в Новгород, другой, Синеус, на Белоозере, а третий, Трувор, в Изборске. От них была прозвана Русская земля, то есть земля новгородцев: это новгородцы от рода варяжского, прежде они были славяне". Источник: http://otvet.mail.ru/question/67105268

Что из этого следует? Как видим в те далекие времена на территории Руси и за пределами её существовало множество разделенных народов, которые не только торговали друг с другом, но и воевали ( , нам же пытаются доказать новоделы истории, что русичи жили мирно. Не так уж и безобидные были жители территории Руси, - крови пролилось не мало. Этих народностей было множество, но в итоге, кто бы как не спорил, кто бы что не доказывал из ученых, какие теории не выдумывали они, все равно ход истории не изменить - сталось так, что народы начали объединяться. Зарождение единого государства произошло в 862 году нашей эры. Князь Рюрик положил начало первой русской династии, правившая нашим государством более семи веков.

Как бы мы не рассуждали про то, как прекрасно все жили, и рабства то не было, святыми все были, пели песни былинные и Иисус сказал "своим евреям" : - "Туда с проповедями не ходите (в смысле на Русь), там люди живут чуть ли не святые (так говорят наши родноверы, неоязычники, Левашов, Задорнов тот же и многие другие вторят эти цитаты друг за другом). Так вот, этому никогда не поверю. Нет - нет - песни пели былинные и язык наш прекрасен, и много благочестия в народах Руси, тут даже спора нет, но не могли разрозненные народы, княжества жить мирно, обязательно были набеги, воровство, разорения, ну а где войны, даже небольшие, там и рабство. Даже в наше время молодежь из одной деревни дерется со сверстниками другой деревни - устраивают побоища - это неоспоримый факт - сами в подростковом возрасте дрались деревня на деревню, улица на улицу, вот что не хватало нам? Воинственность зашита во все народы на уровне генетики и славяне не являются исключением. Арийцы - землепашцы не такие уж и мирными были и мало того, в последствии, что бы не покорили всех, объединились и создали одно огромное и могучее государство, именуемое Россией.

Хорошо, пускай будет так, как нам пытаются внушить приверженцы "Славяно -арийских вед", неоязычники и лица, подхватившие эти идеи. Давайте все дружно предположим, что на Руси все святыми были, никто не воевал, рабства не было (даже смешно стало), то все равно разрозненные народы, княжества на территории Руси - Русью никак нельзя было назвать. Почему? Да потому, что каждое объединенная группировка являлось своим мини государством.

Что бы понятнее было, приведу маленькую частичку жизни становления Руси, а именно часть дат:

1503 г. – Присоединение к Москве Юго Западных русских земель.
1505–1533 гг. – Правление Василия III.
1510 г. – Присоединение Пскова к Москве.
1514 г. – Присоединение Смоленска к Москве.
1521 г. – Присоединение Рязани к Москве.
1533–1584 гг. – Правление великого князя Ивана IV Грозного.
1547 г. – Венчание Ивана IV Грозного на царство.
1549 г. – Начало созыва Земских соборов.
1550 г. – Принятие «Судебника» Ивана IV Грозного.
1551 г. – «Стоглавый собор» Русской православной церкви.
1552 г. – Присоединение Казани к Москве.
1555–1560 гг. – Строительство Покровского собора в Москве (храма Василия Блаженного).
1556 г. – Присоединение Астрахани к Москве.
1556 г. – Принятие «Уложения о службе».

http://info-olymp.narod.ru/hrone.html

Что видим? Присоединение, присоединение, присоединение... Теперь понятно, что все было разрозненно, так кого или что называть Русью? Рязань, Казань, Смоленск, Астрахань? Приведена всего лишь маленькая часть событий, произошедших в нашей истории, а суть уже видна из этого примера.

Вернемся к рабству. Ведь речь идет о рабстве и было ли оно на Руси? Так вот, а про какое тогда племя, народ или княжество идет речь? Что бы говорить об этом, нужно видеть целое и единое государство, именуемой Русью, тогда можно говорить о Руси, как о государстве и рабстве в нем, а оно начало образовываться только лишь в 862 году нашей эры. Объединяться стали потому, что устали от кровопролитий и распрей. Брат убивал брата, на отцов с войнами шли дети, распри, гонения, кровопролития. Устали все от бестолковщины. Далеко ходить за примерами не нужно - посмотрите на современную Украину, что там творится? Убивают друг друга, распри душат страну. Это в современном мире, а ведь раньше куда было все сложнее. Пока на коне доскачешь - семьи все уже вырезали.

Но ведь объединиться мало, нужно создать стойкое государство, которое могло бы противостоять всем другим народам, государствам, которые не захотели объединиться с будущей Россией и готовы были нападать и воевать. Сама же Россия была провозглашена империей после Северной войны, окончившейся в 1721 г. Таким образом, первым императором стал - Петр I источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/Российская_империя

И так, Российская империя образовалась в 1721 году, а республикой была провозглашена 1 сентября 1917 года - это официальное и международное признанное название страны и не важно кто и что там говорит или кому-то вдруг придет в голову считать себя умнее тех, кто провозглашал и признавал это. Сам факт признания уже сбылся и это уже история. Как видим, прежде, чем появилась могучая Россия в том виде, в каком ее знаем, она прошла длительное, мучительное становление, со всеми ее многочисленными войнами в том числе и гражданскими, тяготами и лишениями, со своими взлетами и падениями.

Теперь, дорогие друзья, давайте посмотрим было ли рабство на Руси? В какой период будем смотреть? Начнем хотя бы со времени становления государства, а не момента, когда жили все разрозненно и воевали друг с другом. Хотя сделал выписку и тех времен: И. Я. Фроянов написал книгу “Рабство и данничество у восточных славян”, (СПб.,1996г.) а в своей последней книге писал:

“Восточнославянскому обществу было известно рабство. Обычное право запрещало обращать в рабов своих соплеменников. Поэтому рабами становились захваченные в плен иноземцы. Их называли челядью. Для русских славян челядь – прежде всего предмет торговли…"

" в ту пору коза и овца ценились по 6 ногат, свинья в 10 ногат и кобыла в 60 ногат, то цена пленника в 2 ногаты должна быть объяснена лишь крайней нуждою поскорее сбыть чересчур обильный товар."
Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D5%EE%EB%EE%EF%F1%F2%E2%EE

Как видим рабство на Руси и в древние времена существовало и рабами торговали. Были и холопы. Что такое холопство? Холоп - это тот же раб в древней княжеской Руси. Холоп - раб из местного населения, челяди́н - раб, захваченный в результате похода на соседние племена, общины и государства. То есть челядин - раб-чужеземец, раб-иноплеменник. По сравнению с челядином холоп имел больше прав и поблажек, но все равно оставался рабом. Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/Холопство

Далее, что такое крепостное право? Когда же появилось оно, в какие годы? Кто такие крепостные крестьяне? (посмотрим на картину, увеличив её - крепостная артистка кормит грудью щенка собаки, а ее ребенок в ногах лежит - обратите внимание - это реальная картина и реальные были люди - художник Николай Алексеевич Касаткин (1859 - 1930))

Крепостное право в России существовало, начиная с Киевской Руси XI века нашей эры. Это была система правоотношений между земледельцами и крестьянами. Грубо говоря, отношения между рабовладельцем и рабом.

В Киевской Руси и Новгородской несвободные крестьяне подразделялись на категории: смердов, закупов и холопов. В царской России крепостничество широко распространилось к XVI веку; официально подтверждено Соборным уложением от 1649 года; отменено в 1861 году. Торговля людьми продолжалась в России вплоть до февраля 1861 г. Вспомним "Мертвые души" (Гоголь) Источник: - википедия.

Вот тебе бабушка и Юрьев день! Слышали такое высказывание? А ведь эти восклицания связаны с рабством крепостных, они на Юрьев день могли менять рабовладельца, но впоследствии вышел закон, который запрещал в конце года менять землевладельца. Крестьянин стал не просто рабом, а безмолвной скотиной. Читаем цитату:

Судебник 1497 года был первым законом, регламентирующим начавшееся закрепощение крестьян. Так как годовой цикл сельскохозяйственных работ обычно завершался к концу ноября, то с 1497 года крестьянин мог менять помещика лишь за неделю до Юрьева дня осеннего (26 ноября) и неделю после него. С XV века в связи с оформлением крепостного права в России, было введено ограничение прав перехода крестьян от одного помещика к другому. В 1592 году был окончательно запрещён переход крестьян от одного землевладельца к другому.

Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/%DE%F0%FC%E5%E2_%E4%E5%ED%FC

Далее, рекрутчина в России существовала с 1705 по 1847 г - рекрутская воинская повинность, но ее трогать не будем, хотя люди служили в армии пожизненно, позже заменили на 25 лет службы. Рекрутчину привел в пример для того, что бы показать "сладкую" жизнь Русичей. Интересно, а сколько было войн, сможем перечислить по датам?

Так что мифы неоязычников о сладкой райской жизни, о славных Богах, Волхвах, которые были чуть ли не Богами в древней Руси, а вернее эти великие и мирные люди жили в поселениях, которые стояли на территории будущей Великой державы, именуемой в последствии после объединения народов, - Россией. Так вот, эти мифы, на мой взгляд, не совсем верны. Так же, вымыслы о том, что рабства на Руси не было, то, что Русь захватили Христиане и заставили молиться Христу - это полный абсурд, который вбивают всему нашему населению неоязычники и люди, которые не совсем хорошо учились в школе, другие, которые слепо верят сказкам и поддакивают им.

Вот такие мысли, дорогие друзья, меня посетили сегодня... Тут еще не рассказано о различных репрессиях, Сталинских лагерях, Гражданской войне (опять распри), миллионах замученных крестьян (считаю, что они тоже рабы) - при Петре Первом, которые строили Петербург и другие объекты. Этот город в буквальном смысле стоит на костях. Наш Букварь начинался со слов "Мама мыла раму", "Мы не рабы - рабы не мы" с этими лозунгами ликвидировалась полная безграмотность простого населения России. Даже букварь начинался со слов "рабы". Да, были грамотные люди - это помещики, купцы, интеллигенция, а простой люд из которого и состоит основа России, был безграмотным.

Так что не так все сладко было на Руси или в Руси. Вот так и подменяют нам историю и самая главная подмена происходит в наше время и кем?

Все что написал - эти темы проходили и изучали в любой советской школе, ну а советское образование считалось самым лучшим в мире. Все материалы, которые упомянуты в этой статье находятся в свободном доступе и открыты для всех.

Комментариев: 3

Древнерусское государство 862-1054 гг.
Византийские походы IX-X в.
Походы Святослава I-X в.
Походы Владимира Святославовича и Ярослава Мудрого X-XI в.
Борьба против кочевников X-XI в.
Разгром Хазарского каганата 985 г.
Русские княжества 1054-1547 гг.
Битва на реке Немиге 1067 г.
Битва на Стугне 1093 г.
Битка на реке Калке 1223 г.
Невская битва 1240 г.
Ледовое побоище 1242 г.
Походы на Русь Батыя 1237-1257 гг.
Битва на реке Ирпень 1321 г.
Куликовская битва 1380 г.
Свержение золотоордынского ига 1439-1480 гг.
Пограничная война 1487-1494 гг.
Русско-шведская война 1495-1497 гг.
Русско-ливонско-литовская война 1500-1503 гг.
Русско-литовская война 1507-1508 гг.
Русско-литовская война 1512-1522 гг.
Завоевание Средней Азии начало XVI в.-1839 г.
Стародубская война 1534-1537 гг.
Царство Русское 1547-1721 гг.
Русско-шведская война 1554-1557 гг.
Ливонская война 1558-1583 гг.
Крымский поход на Москву 1571 г.
Молодинская битва 1572 г.
Смутное время 1598-1613 гг.
Северная война 1700-1721 гг.
Российская империя 1721-1917 гг.
Персидская война 1722-1723 гг.
Война за Польское наследство 1733-1735 гг.
Турецкая война 1736-1739 гг.
Шведская война 1741-1743 гг.
Семилетняя война 1756-1763 гг.
Первая Польская война 1768-1772 гг.
Первая Турецкая война Екатерины 1768-1774 гг.
Пугачевский бунт 1773-1775 гг.
Вторая Турецкая война 1787-1791 гг.
Шведская война 1788-1790 гг.
Вторая Польская ("Инсуррекционная") война 1795 г.
Персидский поход графа Зубова 1796 г.
Первая война с Францией 1799 г.
Война с Персией 1804-1813 гг.
Вторая война с Францией 1805-1807 гг.
Война с Турцией 1806-1812 гг.
Война со Швецией 1808-1809 гг.
Отечественная война 1812-1814 гг.
Война с Турцией 1828-1829 гг.
Польская война 1830-1831 гг.
Венгерский поход 1849 г.
Крымская война 1853-1856 гг.
Польское восстание 1863 г.
Война с Турцией 1877-1878 гг.
Ахалтекинская экспедиция 1880-1881 гг.
Столкновения с Афганистаном 1885 г.
Памирские походы 1891-1895 гг.
Война с Японией 1904-1905 гг.
Первая Мировая война 1914-1917 гг.
Гражданская война 1918-1922 гг.
Советско-Польская война 1919-1921 гг.
Бои на Халхин-Голе 1939 г.
Польский поход РККА 1939 г.
Советско-финская война 1939-1940 гг.
Великая Отечественная война 1941-1945 гг.
- Московская битва 1941-1942 гг.
- Сталинградская битва 1942-1943 гг.
- Курская битва 1943 г.
- Белорусская операция 1944 г.
Советско-японская война 1945 г.
Интервенция в Афганистан 1979-1989 гг.
Российская Федерация с 1991 г.
Первая Чеченская война 1994-1996 гг.
Вторая Чеченская война 1999-2009 гг.
Вооруженный конфликт в Южной Осетии 2008 г.

Глубокие социально-экономические и политические перемены, происходящие ныне в российском обществе, вызвали подъем исторического самосознания нашего народа. Вновь, как и не раз прежде, встал вопрос о путях развития России, ее роли и значении во всемирной истории. Историки, дебатирующие этот вопрос, решают его неоднозначно, предлагая два различных по сути подхода. Одни из них, рассуждая о модернизации России, связывают ее с приобщением к западно-европейской цивилизации, с теми стадиями, которые проходило западное общество. Они ведут речь о возвращении России к капитализму после неудавшегося большевистского эксперимента построения социализма и коммунизма «в отдельно взятой стране». Другие исследователи показывают специфику российской истории, стремятся найти собственное место России в мировом развитии. Будущее России им видится не через примитивное копирование западных образцов, а через возрождение вековых национальных традиций, в которых превалируют не индивидуальные, а коллективные ценности, где основополагающей является не частная собственность, разъединяющая людей, а общинно-государственная собственность, способствующая их объединению. К числу этих исследователей принадлежит И. Я. Фроянов, работы которого по истории средневековой России приобрели широкую известность в науке.

Своим научным творчеством И. Я. Фроянов отчасти как бы предвосхитил изменения, происходящие сейчас в историческом сознании российского общества. В историческую науку он вошел ярко и самобытно, с арсеналом идей, разрушающих привычные в советской историографии стереотипы, относящиеся к ранней истории России, что открыло возможность нестандартного осмысления русские исторического процесса вообще. В отстаивании научных убеждений ему пришлось пережить немало трудностей, нападок и даже гонений. Уже первая написанная им книга «Киевская Русь: Очерки социально-экономической истории» встретила в охранительных академических кругах активное неприятие. Но И.Я.Фроянов устоял в борьбе, отвечая сановным недругам новыми и новыми трудами, судьба которых, впрочем, была порою драматичной.

Совсем недавно, в 1995 году, вышла в свет его капитальная книга «Древняя Русь: Опыт исследования истории социальной и политической борьбы», являющаяся за последние сорок лет (после публикации известной книги акад. М. Н. Тихомирова в 1955 году) первым и пока единственным обобщающим научным исследованием по истории социальной и политической борьбы на Руси IX-начала XIII столетия. Главный пафос данной книги И.Я.Фроянова направлен против чересчур преувеличенных представлений о роли классовой борьбы в развитии древнерусского общества, укоренившихся в советской историографии Киевской Руси. И вот теперь перед нами еще один труд историка, посвященный рабству и данничеству у восточных славян VI-X вв. и восполняющий существенный пробел в исторической науке, поскольку она до сих пор не располагает монографическим исследованием на указанную тему. Есть еще другое обстоятельство, придающее важное значение настоящему труду И. Я. Фроянова.

Взгляд на общественный строй восточных славян и Древней Руси у современных историков во многом обусловлен их пониманием проблемы рабства и особенно даннических связей. Именно на основе толкования дани как феодальной ренты сложилась теория государственного феодализма, господствовавшего якобы на Руси. И. Я. Фроянов убедительно опровергает эту теорию, показывая ее несостоятельность.

Весьма интересным и в научном плане перспективным является стремление автора вывести рабовладение и данничество за рамки производственных и социальных отношений в сферу духовной и нравственной жизни, или в ментальную область. Это придает исследованию автора книги более объемный, всесторонний и системный характер, поднимая его на новый, более высокий, соответствующий современным требованиям, научный уровень. Довольно любопытны наблюдения, касающиеся происхождения войн как действ, имеющих прямую связь с религиозными воззрениями древних людей.

Не сомневаюсь, что книга И. Я. Фроянова, выдержанная в лучших стилевых традициях русской исторической науки, будет прочитана читателем с живым интересом и станет заметной вехой в познании отечественной истории.

Проф.В. Т. Пуляев, научный руководитель государственной программы «Народы России: возрождение и развитие»

Введение

Настоящая книга посвящена рабству и данничеству у восточных славян VI-X вв. – вопросам отнюдь не новым в отечественной историографии. Чем обусловлено наше обращение к этим вопросам, казалось бы, достаточно проработанным в науке? Ответ здесь не может быть однозначным.

Прежде всего следует заметить, что познание прошлого – процесс постоянно возобновляющийся, если, конечно, речь идет о крупных исторических явлениях, охватывающих сравнительно длительные отрезки времени, а не о единичных и очевидных фактах. Именно к таким явлениям относятся восточнославянские институты рабства и данничества.

Изучение названных институтов позволяет увидеть наиболее архаичные формы господства и эксплуатации, восходящие к дописьменной эпохе восточного славянства, и тем самым наблюдать зарождение коллективного, а затем – индивидуального богатства, ставшего впоследствии источником жестоких войн, социальной несправедливости, общественных бед и потрясений. Иными словами, перед нами институты, игравшие важную роль в жизни восточнославянского общества. Отсюда их притягательность для историка. Побуждают обратиться к ним и некоторые обстоятельства историографического порядка.

Что касается проблемы рабства у восточных славян, то в дореволюционной исторической науке она оказалась едва лишь затронутой. Бытовало мнение, согласно которому рабов у восточных славян было ничтожно мало и рабство не имело сколько-нибудь серьезного общественного значения. С. М. Соловьев, например, писал: «Желание иметь рабов и удерживать их как можно долее в этом состоянии бывает сильно, во-первых, у народов, у которых хозяйственные и общественные отправления сложны, роскошь развита; во-вторых, рабы нужны народам, хотя и диким, но воинственным, которые считают занятия войною и ее подобием, охотою за зверями единственно приличными для свободного человека, а все хлопоты домашние слагают на женщин и рабов; наконец, как ко всякому явлению, так и к явлению рабства посреди себя народ должен привыкнуть, для этого народ должен быть или образован и приобретать рабов посредством купли, или воинствен и приобретать их как добычу, или должен быть завоевателем в стране, прежние жители которой обратились в рабов».

Всех этих свойств и качеств С. М. Соловьев не нашел у восточных славян. Он полагал, что «славяне жили под самыми простыми формами быта, быта родового, их хозяйственные отправления были нетрудны и несложны, в одежде и жилищах господствовало отсутствие всякой роскоши; при всем этом и при постоянной борьбе со своими и чужими, при постоянной готовности покинуть свое местопребывание и спасаться от врага рабы могли только затруднять славянское семейство, а потому не имели большой ценности. Потом известно, что воинственность не была господствующею чертою славянского народного характера и что славяне вовсе не гнушались земледельческими занятиями. У народа, в простоте родового быта живущего, раб не имеет слишком большого различия от членов семьи, он бывает также младшим членом ее, малым, юным; степень его повиновения и обязанностей к главе семьи одинакова со степенью повиновения и обязанностей младших членов к родоначальнику».

Малочисленным и сравнительно легким казалось восточнославянское рабство Н. А. Рожкову. «До Х-го и даже до XI-го века, – говорил он, – холопов было немного и положение их было не тяжело: все писатели, сообщающие нам сведения о первобытных славянах,– таковы по преимуществу писатели византийские, – оставили нам целый ряд свидетельств о том, что рабов у славян было мало, обращались они с этими рабами хорошо и скоро отпускали их на волю».

По мнению некоторых историков, у восточных славян вообще не было «настоящего рабства». Так, Б. Н. Чичерин утверждал, что «настоящее рабство является у нас вместе с варяжскою дружиной, и, вероятно, было принесено ею». Сходные суждения высказывал М.К. Любавский, по словам которого «среди восточного славянства с прибытием варяжских князей образовалось особое, отделенное от всего остального населения общество, имевшее свою особую организацию, – общество, которое можно назвать княжеским. Кроме князей, к нему принадлежали княжие мужи–бояре и огнищане, гриди, отроки, детские, княжеские рабы». Но появление собственно класса рабов М. К. Любавский относил ко временам Древней Руси, связывая его с ростом землевладения князей и бояр: «.. важным социальным последствием развития княжеского и боярского землевладения было отложение в русском обществе значительного класса рабов и юридическое развитие института рабства. В X веке челядь вывозилась большею частью за границу. Но с того времени, как нашлось для нее дело и дома, челядь все более и более копилась на Руси». Из рассуждений историка явствует, что до прибытия варяжских князей рабовладение у восточных славян (если таковое было) мало что значило.

И все же надо отдать должное некоторым представителям досоветской историографии, сумевшим не только оценить степень распространения восточнославянского рабства, но и увидеть в нем действенное средство утверждения личной власти в местном обществе, а значит,– имущественной дифференциации и предпосылок социального неравенства.

М.Д. Затыркевич, рассуждая об «укладе жизни бродячих народов», в том числе «Славянских племен», отмечал наличие неравенства «по состоянию и общественному положению между семействами». Ученый полагал, что «это неравенство явилось само собою как неизбежное следствие беспрерывных войн, господствовавших между бродячими народами. Обыкновенно все военнопленные у бродячих народов, если не освобождались от плена посредством выкупа, обращались победителями в рабов, поступали в их непосредственное распоряжение и обязаны были трудиться в пользу своих господ и их ближних. Таким образом лица, отличающиеся храбростью и физической силой, всегда имели возможность приобрести богатства (состоявшие в то время преимущественно из движимого имущества) и военнопленных рабов, находившихся в их непосредственном распоряжении. Уже это одно доставляло возможность отдельным личностям возвышаться над своими родственниками и всеми вообще соседними семействами». К сожалению, эти мысли были брошены автором вскользь, как бы мимоходом, не став основанием более или менее обстоятельного исследования. К тому же М. Д. Затыркевич не проявил должной последовательности и поддался влиянию идеи о внешнем происхождении древнерусского рабства, возникшего в результате появления в Восточной Европе «варягоруссов». Часть населения «варяго-русского» происхождения, обосновавшаяся в «городах Старославянских», образовала «дворовых людей» князя. Эти «дворовые люди, называвшиеся сначала в общей совокупности то родом, то домом... состояли почти исключительно из лиц несвободного, рабского состояния – челяди, людей». Число дворовых было огромно. Даже у первых князей Рюрикова дома оно «доходило до многих тысяч».

Можно, таким образом, утверждать, что в досоветской исторической науке (если брать ее в целом) рабство у восточных славян (до прихода варяжских князей) оставалось недостаточно исследованным и не получило должной оценки.

В советской историографии положение изменилось, что было связано с классовым подходом к изучению прошлого, который предписывала марксистская теория познания истории. Разложение первобытнообщинного строя и возникновение классового общества на Руси становятся ведущими темами советской исторической науки. Поворот к этим темам обозначился уже в 20-е годы. Вполне понятно, что восточнославянское рабство рассматривается теперь как фактор классообразования. Согласно П. И. Лященко, «основным элементом разложения первобытно-коммунистического хозяйства являлось рабовладение. Городское туземное славянское население, по-видимому, еще издавна выделило такой привилегированный класс, для которого рабовладение получило производственную связь с первобытным хозяйством». В источниках этот привилегированный класс, по мнению П. И. Лященко, называется «огнищанами». Его экономической основой являлась торговля, а также землевладение, базировавшееся на труде челяди, или рабов.

С особой остротой вопрос о рабстве у восточных славян встал во время дискуссий об общественном строе Киевской Руси, проходивших в 30-е годы. Спор тогда вращался вокруг проблем рабства и феодализма, увязываемых с задачей изучения истории в ключе марксистско-ленинской теории об общественно-экономических формациях. В полемических обсуждениях затрагивался и вопрос о рабстве у восточных славян. Некоторые из участников дискуссий характеризовали восточнославянское общество IX-X вв. как рабовладельческое. К их числу относился В. В. Мавродин, который полагал, что Правда Ярослава, отразившая явления IX-X вв., изображает общество, разделенное на классы рабов и рабовладельцев. По мнению И. И. Смирнова, в X веке у восточных славян существовало «развитое классовое общество» рабовладельцев и рабов. Правда Ярослава запечатлела именно это общество, а так называемая Правда Ярославичей стояла на грани двух эпох, преломив в себе «начальные феодальные отношения» и «очень сильные следы предшествующего строя–рабства». И. И. Смирнов доказывал с теоретической точки зрения неизбежность рабовладельческой формации как ступени общественного развития, более ранней, чем феодализм. О восточнославянском рабстве, из которого вырастал феодальный строй в Киевской Руси, говорил и М.М.Цвибак. Не поддерживая идею о существовании рабовладельческой формации на Руси, он все же считал исторически неверным стремление «умалить роль рабовладельческих отношений в древней Руси». Суть не в том, что «рабства не было. Оно было и было очень сильно распространенным, было очень тяжелым... Дело не в том, чтобы отрицать рабство, а в том, чтобы показать, как оно превращается в источник феодализации, серваж». Даже Б.Д.Греков, упорно проводивший идею о феодальной природе социальных отношений в Киевской Руси, вынужден был отчасти согласиться с теми историками, которые видели в эпохе, отраженной Правдой Ярослава, явственные черты рабовладельческого общества. О важном значении рабства в жизни восточных славян, особенно в IX-X вв., рассуждали и другие ученые.

Такое положение в историографии сохранялось не очень долго. Уже к исходу 30-х гг. был дан явный крен в сторону феодализма. Началось удревнение его истоков. В итоге сложилось представление, по которому Русь перешла к феодальной формации непосредственно от первобытнообщинного строя, минуя рабовладельческую формацию. К сожалению, оно утвердилось в исторической науке как монопольное, что привело к отрицательным последствиям: известному ослаблению интереса исследователей к рабовладению у славян VI-X вв. и недооценке роли рабства в жизни восточнославянского общества указанного времени. Б. Д. Греков был провозглашен главой и высшим авторитетом советской исторической науки, связанной с изучением отечественной истории. Естественно, что в этих условиях его концепция была признана единственно правильной. Это очень походило на культ Б. Д. Грекова среди историков-русистов, как, впрочем, и среди других.

Однако мысль о важном значении рабства у восточных славян и в Древней Руси пробивала себе дорогу. Еще в конце 30-х годов А. В. Шестаков выступил в «Учительской газете» со статьей, где утверждалась идея о рабовладельческой природе древнерусского общества, что вызвало бурную дискуссию, которая состоялась в Институте истории АН СССР. Существенную роль в развитии социальных отношений у восточных славян IX-X вв. отвел рабовладению С. В. Юшков. Указав на отсутствие предпосылок для перехода восточнославянского общества в «рабовладельческую общественно-экономическую формацию», он все же утверждал, что в обозначенное время «на основе разложения сельской общины возникают первые классы рабов и рабовладельцев», причем «рабство в этот период носит яркие патриархальные черты».

В военные годы вышла в свет книга А.И.Яковлева «Холопство и холопы в Московском государстве XVII в Хотя эта книга посвящена главным образом холопству позднего времени, в ней мы находим также разделы, относящиеся к истории рабовладения у восточных славян и на Руси XI-XII вв. Обращение исследователя к проблемам раннего рабства не случайно: «Для того чтобы ориентироваться в ряде заданий, возникающих при изучении столбцов Приказа холопьего суда, изучающий этот материал наблюдатель должен был выработать известное общее понимание истории холопства в русских условиях вообще и для того углубиться в далекое прошлое X и XI столетий н. э., так как основные концепции холопьего права сложились именно в эпоху Ярослава и Ярославичей». Углубившись в далекое прошлое, А.И.Яковлев нашел в Древней Руси довольно разветвленное холопство, «верхи рабовладельческого общества», а у восточных славян – достаточно развитую работорговлю. При этом историк отрицал наличие в Киевской Руси «рабовладельческой формации античного типа», полагая, что образованию ее «помешал общинный строй славян».

О рабовладельческом строе в Киевской Руси писал П.П.Смирнов. На важную роль рабов в древнерусском обществе указывал Б. А. Романов. По его наблюдениям, рабство, проникая глубоко в социальную жизнь, оказывало ощутимое воздействие на быт и нравы населения Древней Руси. По словам исследователя, «свободный муж как-то не мыслится без раба (и робы), раб – это непременная принадлежность быта свободных. А те, кто рабов не имел, стремились ими обзавестись правдами и неправдами». Б. А. Романов обращал внимание на демократизацию состава древнерусских рабовладельцев, отмечая, что рабовладение в «XII в. становится доступным самым широким слоям «свободных» мужей из числа «неимовитых», которые в условиях крайнего обострения противоречий в рождающемся феодальном обществе при случае и сами опрокидывались в бездну... работного ярма». Говоря о широком распространении рабства на Руси XII века, о феодальном обществе, только возникающем в это время, Б. А. Романов порывал тем самым с господствующей грековской концепцией, согласно которой рабовладение в ту пору изживалось, а феодализм вступил в зрелую фазу своего развития, показателем чего служила феодальная раздробленность. Впрочем, он старался сгладить впечатление, какое должна была произвести его книга на научную общественность, прежде всего на Б. Д. Грекова и грековцев. «Работы моих предшественников (и особенно Б. Д. Грекова), – писал Б. А. Романов, – избавили меня от необходимости в какой-либо мере ставить и пересматривать вопрос об общественной формации, в недрах которой складывались, действовали и развивались те «люди» и те «нравы», которые являются предметом моего изучения и показа на протяжении XI–XIII вв. (до монгольского нашествия). Я мог исходить из прочно установленного советской историографией положения, что древняя Русь XI–XIII вв. переживает процесс классообразования, свойственный и характерный для феодальной формации».

Наивно было ожидать, что подобные реверансы удовлетворят упомянутых «предшественников (и особенно Б. Д. Грекова)», поскольку мысли Б. А. Романова относительно процесса классообразования на Руси XI-XIII вв. и широкого развития рабства в древнерусском обществе решительно противоречили идеям Б. Д. Грекова о наличии у восточных славян (начиная с IX века) «феодального способа производства», «оформленного феодального базиса», о рабовладении в Киевской Руси, идущем к «сокращению» и «уничтожению». К сожалению, Б. Д. Греков избрал средства борьбы отнюдь не академического свойства, специально приехав в Ленинград, чтобы помешать изданию книги Б. А. Романова. Он побуждал декана исторического факультета ЛГУ В. В. Мавродина отказаться от ее публикации, мотивируя свои настояния тем, что Б. А. Романов будто бы написал не научное исследование, а нечто похожее на «Декамерон». И все же книга вышла в свет. Но это принесло Б. А. Романову больше горечи, чем радости.

Вероятно, с подачи Б. Д. Грекова или его сторонников в аппарате ЦК ВКП(б) сложилось извращенное представление о книге Б. А. Романова как «порнографической». Понятно, что отзывы о ней в отделе науки ЦК (в частности, некоего Удальцова) были нелестные. Обвинения в чрезмерном внимании к сексуальным, интимным моментам были предъявлены Б.А.Романову при обсуждении его книги (апрель 1949 г.) в Ленинградском отделении Института истории АН СССР. Главный докладчик И. И. Смирнов, оценивая работу Б. А. Романова с точки зрения общепринятой концепции Б.Д.Грекова, говорил, что она «в корне меняет наше представление о характере процесса феодализации, о путях и методах развития крепостнической зависимости крестьянства, о природе законодательства Киевской Руси, о политике государственной власти и роли церкви киевской эпохи». Книга Б. А. Романова не удовлетворила И. И. Смирнова «ни в какой мере». Позднее, однако, И. И. Смирнов даст высокую оценку трудам Б. А. Романова по Русской Правде и Древней Руси, поставив его рядом с Б. Д. Грековым по степени влияния на собственное творчество, и даже сознается в том, что «учился у него искусству исторического исследования». Эти признания, сделанные в период потепления научного климата в нашей стране, со всей очевидностью выдают инспирированный, конъюнктурный характер выступления И. И. Смирнова на апрельском 1949 года обсуждении книги Б. А. Романова. О том же свидетельствуют и конкретные его исторические изыскания. Мы знаем, что в 30-е годы он настойчиво доказывал существование рабовладельческой формации в Киевской Руси. В конце 50-х – начале 60-х гг. И.И.Смирнов выступил с обширными статьями по истории смердов и холопов, а затем опубликовал книгу, посвященную социально-экономическим отношениям на Руси XII-XIII вв. В предисловии к ней говорилось: «В своей работе автор опирался на тот колоссальный труд, который проделала советская историческая наука по исследованию истории древней Руси. Среди этих исследований автор считает необходимым особо выделить классический труд Б. Д. Грекова «Киевская Русь», где Б. Д. Греков изложил основы той концепции Киевской Руси как раннефеодального государства, которая сейчас получила всеобщее признание и которая служила и для автора настоящей книги предпосылкой при изучении Руси XII-XIII вв.».

Заявление И. И. Смирнова о приверженности к наследию Б. Д. Грекова оказалось по существу декларативным, когда исследователь приступил к осмыслению фактического материала. В отличие от Б. Д. Грекова, рассматривавшего VI–VIII вв. как «время становления феодальных отношений и возникновения феодальной собственности у восточных славян», а IX столетие в качестве конечной грани создания «феодального способа производства» и оформления «феодального базиса» , И. И. Смирнов отнес завершение процесса феодализации к XI веку. Он писал: «Первоначальный период в развитии феодальных отношений в Древней Руси, период генезиса феодализма, в основном заканчивается в пределах XI в. К этому времени уже складывается и существует основа экономики феодального общества – феодальная вотчина... ».

И. И. Смирнов полностью разошелся с Б. Д. Грековым в вопросе о древнерусском рабстве – холопстве. Если Б. Д. Греков говорил об угасании рабовладения на Руси XI–XII вв., то И. И. Смирнов, подобно Б. А. Романову, отмечал бурное развитие холопства в означенное время. Холопы-рабы перестают быть принадлежностью только «княжеского домена», вливаясь в челядь других владельцев, прежде всего бояр. Они становятся важнейшей категорией зависимого населения в Древней Руси и превращаются, можно сказать, в главную группу рабочего люда древнерусской вотчины. Не входя в открытую полемику с Б. Д. Грековым по проблеме рабства в Древней Руси, И. И. Смирнов, тем не менее, фактически опровергал его.

Прямое несогласие с «главой советских историков» выразил А. П. Пьянков, поставивший под сомнение тезис об отмирании рабства в средневековой Руси и его якобы патриархальном только характере. По мнению ученого, «развитие феодального строя не сокращало сферу применения холопьего труда, а, наоборот, расширяло ее».

Мысль А. П. Пьянкова насчет необоснованности предположения о том, будто рабство на Руси отмирало, разделял А. А. Зимин, который, оспаривая утверждение Б. Д. Грекова о сокращении княжеского и боярского холоповладения на протяжении XIV-XV вв., не нашел в духовных грамотах указанной поры никаких свидетельств «увеличения отпуска холопов на свободу». Он даже высказал догадку, что на исходе XV века «абсолютная численность холопов (в связи с ростом феодального землевладения и народонаселения) несколько увеличилась». Вместе с тем «удельный вес несвободной челяди в хозяйстве феодала к концу изучаемого периода, очевидно, уменьшился».

Важной вехой в познании истории восточнославянского и древнерусского рабства явилась книга А. А. Зимина «Холопы на Руси». Говоря о рабовладении у восточных славян, историк подчеркивает патриархальный его характер. Рабов в восточнославянском обществе заводили преимущественно с целью получения выкупа и продажи на внешнем рынке. На Руси XII-XIII вв. рабы теряют значительную роль в «торговом балансе» и все более тесно связываются с «хозяйственной жизнью растущей феодальной вотчины».

Весьма существенную роль А. А. Зимин отводит рабам в процессе «формирования класса феодально зависимых крестьян». С одной стороны, этот класс образовывался «за счет постепенной ликвидации свободного сельского населения», а с другой – в результате «превращения холопов в крепостных крестьян». Это последнее социальное явление, по словам А.А.Зимина, «отмечалось в трудах советских историков, но сколько-нибудь серьезного значения исследователи ему не придавали». И вот он постарался восполнить данный пробел. Но, как бывает порою, чересчур увлекся и почти все феодальные элементы вотчинного населения (смердов, закупов, рядовичей) вывел из рабства – челядинства, или холопства. А. А. Зимин, таким образом, с лихвой выполнил давнее пожелание М. М. Цвибака: показать, как рабство «превращается в источник феодализации, серваж». При этом историк никоим образом не отвергал «марксистскую концепцию о переходе Руси непосредственно к феодальному строю от первобытнообщинного, минуя рабовладельческую формацию». Однако пересмотр этой концепции не означал отхода от марксистской теории исторического процесса. Поэтому некоторые исследователи, оставаясь на почве марксизма, все же пытались истолковать общественный строй восточных славян с другой точки зрения.

Н. Л. Рубинштейн, всматриваясь в контуры социальной организации, проступающие в Древнейшей Правде, обнаружил «только две основные социальные категории – мужа и челядина. Муж – свободный общинник... Свободному общиннику-мужу противостоит патриархальный раб – челядин». Еще более решительны в своих заключениях А. П. Пьянков и В. И. Горемыкина: первый настаивал на существовании раннерабовладельческого общества у антов, а вторая – в Киевской Руси X-XI вв. Однако большинство советских историков отвергло столь смелые попытки, сохраняя старое мнение о том, что переход восточнославянского общества к феодализму был совершен непосредственно от первобытнообщинного строя без каких-либо промежуточных рабовладельческих ступеней.

Какие выводы следуют из проделанного нами, по необходимости краткого экскурса в область отечественной историографии восточнославянского рабства? Первый вывод состоит в том, что проблема рабовладения у восточных славян до сих пор остается в современной исторической науке дискуссионной и потому нуждающейся в дальнейших изысканиях. Надо также сказать, что изучение процессов возникновения и развития рабства в социальной жизни восточного славянства имеет очень важное значение в сфере познания общественной эволюции наших предков. Наконец, без исследования рабства у восточных славян невозможно правильно понять историю рабовладения эпохи Древней Руси.

При ближайшем рассмотрении института восточно-славянского рабства обнаруживается его тесная связь с данничеством, обусловленная общностью происхождения этих социальных явлений. Война, военное принуждение – единый источник рабства и данничества. Вот почему успешное изучение проблемы рабства без обращения к данничеству едва ли достижимо и, – наоборот. Однако со стороны общественных связей даннические отношения сами по себе представляют огромный интерес для историка.

В дореволюционной исторической науке данничество привлекало внимание исследователей в плане финансовой политики и удовлетворения материальных потребностей князя и его дружины. К этому надо добавить, что все написанное о данях в дворянской и буржуазной историографии представляет собой отрывочные высказывания, в лучшем случае – краткие очерки.

Советские историки относят данничество к важнейшим элементам формирования на Руси классовой организации. В современной исторической литературе наметились разные подходы в освещении дани как созидающего феодальное общество начала. Согласно одному из них, «дани, виры, продажи, полюдье и прочие поборы подрывали устои общины, разоряли экономически слабых общинников. Чтобы уплатить дань или для того. чтобы как-то просуществовать после разорительного сбора дани, им приходилось идти в кабалу к своим уже богатым сообщинникам, к родоплеменной знати, разного рода «лучшим людям», «старой» или «нарочитой чади», «старцам», ко «всякому княжью», к тому же князю или его боярам-дружинникам. Так росла долговая кабала – один из источников формирования феодально-зависимого люда».

Дань здесь, следовательно, подается в качестве причины обнищания общинников, загонявшего их в феодальную неволю. Но наиболее распространенным стал взгляд на дань как феодальную ренту. По мнению сторонников этого взгляда, учреждение даннических отношений среди восточнославянских племен сопровождалось «окняжением» – установлением верховной собственности князя или государства на земли данников, что сообщало получаемой дани рентный характер: дань с этого момента выступала в качестве централизованной феодальной ренты, взимаемой корпорацией феодалов с «лично свободных непосредственных производителей». Перед нами концепция государственного феодализма в Киевской Руси, отдельные носители которой претендуют на последнее слово в исторической науке, не имея на то достаточных оснований.

«Окняжение» племенных территорий с вытекающим из него данничеством рассматриваются новейшими исследователями как факторы строительства древнерусской государственности. И «окняжение» и сбор дани они относят к числу основных признаков государства.

Таким образом, история данничества у восточных славян приобрела в современной исторической науке значение проблемы первостепенной важности. Но, как ни странно, приверженцы теории государственного феодализма на Руси до сих пор не удосужились свести воедино весь комплекс имеющихся в их распоряжении известий о данничестве у восточных славян, выявить происхождение этого института, проследить за эволюцией даннических отношений со времени их возникновения (или, во всяком случае, с первых упоминаний о них в источниках) до IX-X вв., когда данничество стало якобы главным двигателем феодализационного развития восточнославянского общества и важным элементом формирования государства. Иными словами, данничество, даннические отношения в восточнославянском обществе по-настоящему еще не изучены. Налицо, следовательно, расхождение между выводами о феодальной природе дани на Руси IX-X вв., ее государственной сути и той исследовательской базой, на которой они постролы. Выход из создавшегося положения один: монографический анализ даннических отношений у восточных славян на протяжении всей эпохи их существования, доступной обозрению современного историка.

Полагаем, что сказанное выше вполне мотивирует наше обращение к истории восточнославянского рабства и данничества VI-X вв.

См.: Афанасьев Ю. Я должен это сказать. Политическая публицистика времен перестройки. М., 1991. С.13; Кобрин В. Кому ты опасен, историк? М., 1992. С.180–183.

См., напр.: Академик Л. В. Черепнин. Еще раз о феодализме в Киевской Руси// Из истории экономической и общественной жизни России. Сборник статей к 90-летию академика Николая Михайловича Дружинина. М., 1976. С.15–22.

См.: Средневековая и новая Россия. Сборник научных статей к 60-летию профессора Игоря Яковлевича Фроянова. СПб., 1996. С.9, 760–818.

Рожков Н. Обзор русской истории с социологической точки зрения. Часть первая. Киевская Русь (с VI до конца XII века). М., 1905. С.62.

3атыркевич М. Д. О влиянии борьбы между народами и сословиями на образование строя русского государства в домонгольский период. М., 1874. С.37–38.

Лященко П. И. История русского народного хозяйства. М., 1926. С.43. Сходные мысли, правда, в несколько иных выражениях и с некоторым смещением акцентов П. И. Лященко высказывал и много позже. Рабство он считал «элементом, способствовавшим более быстрому разложению первобытного доклассового общества». Само «первобытное рабство возникает обычно в пределах первобытного хозяйства и родового строя еще задолго до их разрушения. Но оно здесь носит особый, большей частью так называемый «домашний» характер, не имея еще глубоких производственных основ». По П. И. Лященко, существенное «значение для разложения первобытного общества у славян рабовладение получило лишь тогда, когда стало соединяться с хозяйственной эксплуатацией рабов». Стремление же к «хозяйственному использованию» рабов возникает с «распадом родового быта, с возникновением земельного неравенства и территориальной общины, с захватом земли руководящими родовыми и племенными группами». – Лященко П. И. История народного хозяйства СССР. Т.1. Докапиталистические формации. М., 1956. С.88.

См.: Данилова JI. В. Становление марксистского направления в советской историографии эпохи феодализма// Исторические за-писки. 76. М., 1965. С.100–104; Фроянов И. Я. Киевская Русь: Очерки отечественной историографии. Л., 1990. С.230–246.

Древнейшее русское понятие для обозначения раба, как мы видели, – челядин во множественном числе – челядь. Термин встречается в старославянских церковных текстах и также используется в русско‑византийских договорах десятого века .

Другой древний термин – роб (иначе – раб ; в женском роде – роба, позднее – раба ),наводящийся в связи с глаголом роботати. В этом смысле раб является «рабочим» и наоборот,

В середине одиннадцатого века появляется новый термин – холоп, который можно сравнить с польским хлоп (в польском написании chlop), «крестьянин», «крепостной». Протославянской формой было холп; в транскрипции, применяемой большинством славянских филологов, – чолпы .По‑русски термин холоп обозначал мужчину‑раба. Рабыня постоянно именоваласьраба.

Рабство в Киевской Руси было двух типов: временное и постоянное. Последнее было известно как «полное рабство» (холопство обельно). Основным источником временного рабства было пленение на войне. Первоначально не только солдаты вражеской армии, но даже гражданские лица, захваченные в ходе военных действий, обращались в рабство. С течением времени стали оказывать больше милосердия гражданским лицам и, наконец, ко времени заключения договора между Россией и Польшей, подписанного в 1229 г., была признана необходимость не затрагивать гражданское население.

К финалу войны пленники освобождались за выкуп, если таковой предлагался. В русско‑византийских договорах устанавливался потолок выкупа, с тем чтобы исключить злоупотребления. Если не было возможности собрать выкуп, пленник оставался в распоряжении человека, захватившего его. Согласно «Закона судного людем», в подобных случаях работа пленника рассматривалась как уплата выкупа и после покрытия такового в полном объеме пленник должен был быть отпущен.

Правило должно было соответствующим образом соблюдаться по отношению к гражданам государств, с которыми русские заключали особые договора, как, например, с Византией. В иных случаях оно могло игнорироваться. В любом случае важно, что «Русская Правда» не упоминает пленение на войне в качестве источника полного рабства.

Согласно параграфу 110 расширенного варианта, «полное рабство имеет три вида». Человек становится рабом: 1) если он по своей воле продается в рабство; 2) если он женится на женщине, не заключив перед этим специального соглашения с ее хозяином; 3) если он нанимается на службу хозяина в должности дворецкого или домоуправителя без специального соглашения, что он должен остаться свободным . Что касается самопродажи в рабство, следовало соблюдать два условия для того, чтобы сделка стала законной: 1) минимальной цены (не меньше половины гривны) и 2) платы городскому секретарю (одна ногата). Эти формальности предписывались законом с тем, чтобы предотвратить порабощение человека против его воли. В этой части «Русской Правды» ничего не говорится о женщинах‑рабынях, но можно предположить, что женщина может продать себя в рабство, подобно мужчине. С другой стороны, женщина не была наделена привилегией сохранения своей свободы путем соглашения с господином, если она выходила замуж за мужчину‑раба. Хотя это и не упоминается в «Русской Правде», из позднейшего законодательства, равно как и из различных иных источников, мы знаем, что такой брак автоматически делал женщину рабыней. Это должен был быть древний обычай, и поэтому он не рассматривался как достойный упоминания в «Русской Правде».

В дополнение к главным упомянутым источникам рабского населения, соглашение о продаже можно охарактеризовать как производный источник. Очевидно, что те же формальности, что и в случае самопродажи, должны были соблюдаться в случае продажи раба. Таким образом устанавливалась минимальная цена на полных рабов. Не существовало минимальной цены на военнопленных. После победы новгородцев над суздальцами в 1169 г. пленные суздальцы были проданы по две ногаты за каждого. В «Слове о полку Игореве» сказано, что если бы великий князь Всеволод принял участие в кампании против половцев, последние были бы разбиты и затем женщины‑пленницы были бы проданы по одной ногате, а мужчины по одной резане.

Никакой верхней цены на рабов не устанавливалось, но общественное мнение – по крайней мере духовенства – было против спекуляции в работорговле. Считалось греховным купить раба по одной цене и затем продать за большую; это называлось «изгойством».

Раб не имел гражданских прав. Если его убивали, то компенсация должна была выплачиваться убийцей его хозяину, а не родственникам раба. В законах этого периода не существует регламентации относительно убийства раба его владельцем. Очевидно, что господин нес ответственность, если он убивал временного раба.

В случае, если раб «полный», то хозяин подвергался церковному покаянию, но это была очевидно единственная санкция в подобной ситуации. Раб не мог выдвигать обвинений в суде и не принимался как полноценный свидетель в тяжбе. По закону он не должен был владеть какой‑либо собственностью, за исключением своей одежды и иных личных принадлежностей, известных как peculium в римском праве (древнерусский вариант – старица); не мог раб и принимать какие‑либо обязательства или подписывать какой‑либо контракт. Фактически же многие рабы Киевской Руси имели собственность и принимали обязательства, но в каждом случае это делалось от имени их владельца. Если в подобном случае раб не выполнял обязательства, его владелец оплачивал убыток, если человек, с которым имел дело раб, не был осведомлен, что противоположной стороной был раб. Если он знал о факте, то действовал на свой собственный риск.

Рабы использовались их владельцами как домашние слуги различного типа и как полевые работники. Случалось, что они были мужчинами и женщинами, искушенными в ремесле, или даже педагогами. Они оценивались по их способностям и оказываемым услугам. Итак, согласно «Русской Правде», размер компенсации князю за убийство его рабов варьировался от пяти до двенадцати гривен, в зависимости от того, какого рода рабом была жертва.

Что же касается окончания рабского состояния, оставляя в стороне смерть раба, временное рабство могло закончиться после совершения достаточного объема работ. Конец полного рабства мог наступить двумя путями: или раб выкупал себя (что, конечно же, могли позволить себе немногие), или хозяин мог отпустить своего раба или рабов волевым решением. К этому его постоянно побуждала Церковь, и многие богатые люди следовали этому совету, освобождая рабов посмертно в специальном разделе завещания.

Существовал также, разумеется, незаконный путьсамоосвобождения раба – бегство. Многие рабы, как оказывается, использовали этот путь к свободе, поскольку в «Русской Правде» есть несколько параграфов, говорящих о рабах‑беглецах. Любой человек, давший приют такому рабу или каким‑либо образом оказавший ему содействие, должен был подвергнуться штрафу.

Древняя Русь – это государство, со всеми его признаками, соответствующими своему времени. Поэтому в нем действовали те же социальные законы развития общества, что и в других странах. Соответственно существовала и такая прослойка населения, как рабы. Правда, рабство на Руси было несколько специфичным. Историки отмечают, что это результат славянских обычаев, многовекового уклада и традиций, которые существенно отличались от государств Западной Европы или Востока.

И так, давайте обратимся к первоначальному определению: люди, которые выполняли подневольный труд принято называть рабами. На древнерусских территориях были холопы, смерды, челядь. Это та прослойка, которая в той или иной мере имела определенное отношение к рабству.

Холопы на Руси

Начнем, пожалуй, с челяди. Данное понятие появилось давно и со временем несколько изменило свое значение. Вначале челядинами называли пленных. Ведь в далекой древности наши предки были чрезвычайно воинственны, совершали набеги и забирали в плен население с других территорий. В итоге, пленники, которые становились челядинами, лишались всяческих прав. Их могли в любой момент продать или обменять. Кроме того, в разряд челяди попадали и те люди, которые вынужденны были отрабатывать долги.

Позднее, когда было введено христианство, рабов стали называть холопами. А челядью теперь стали те, кто обслуживал бояр и князей. К ним относились также и бедные родственники состоятельного хозяина, если проживали в его доме и были на полном его содержании.

Казнь холопа на руки

В Древней Руси особой формой рабства были холопы. По правовым нормам того времени, их относили не к субъектам, а к объектам. Холопов приравнивали к дворовым постройкам, скотине. Если кто-то посягнул на жизнь чужого холопа и убил его, то за это полагался штраф, в том же размере, как за порчу одежды.

Хозяин холопа был волен распоряжаться им по своему усмотрению, даже убить, при этом оставаться безнаказанным.

Холопы

Как становились холопами, то есть рабами? Прежде всего это были пленные люди. А поскольку период феодальной раздробленности на Руси был богат на междоусобные войны, то и пленных было очень много, поэтому часто их продавали за бесценок.

Но помимо этого самого распространенного во всем мире пути, был и другой – долговая яма или кабала. Если человек не мог вернуть одолженные средства, то он становился холопом, терял все свои права и поступал в полную зависимость от своего кредитора.

Кроме того, холопами становились преступники и их семьи, дети холопов уже с рождения были холопами. Было на Руси и добровольное холопство, это такое явление, когда свободные люди по тем или иным причинам, сами поступали в рабство на год, а после снова из него выходили. Но такое явление было не повсеместно.

Если свободная девушка выходила замуж за холопа, она также становилась подневольной, и наоборот, если богатый хозяин женился на холопке, то на условиях особого договора она становилась свободна.

Холопство было отменено указом Петра І, а ему на смену пришло такое явление как «смерды». Это были не кто иные, как подневольные земледельцы. Они во многом зависели от князей и бояр. Они же, когда крестьян бессрочно прикрепили к земле стали крепостными крестьянами.

Крепостные в Российской Империи

Из всего выше сказанного отметим, что признаки рабства прослеживаются у всех обозначенных категориях, но все же четко видно, что рабами в полном смысле этого слова были лишь холопы. Причем своих рабов славяне берегли, они могли им поручить тяжелую, грязную или недостойную хозяина работу, но не доводили до истощения и не причиняли увечья. К тому же в большинстве случаев хозяин трудился наравне с холопом.

Как развивалась торговля рабами

Помним, что в рабах на Руси недостатка не было. То-есть предмет продажи всегда был и причем это дело считалось прибыльным, однако не получил активного распространения. Русские купцы предпочитали торговать в основном соболями, воском, оловом и лишь попутно рабами.